Десять цезарей. Римские императоры от Августа до Константина - [29]

Шрифт
Интервал

Как и Агриппа, правая рука Августа, Сеян происходил из известной семьи всадников, имевшей связи в сенате. Как и Агриппа, Сеян был одаренным и амбициозным человеком, преданным своему господину. Так же как и Агриппа, Сеян желал принимать участие в решениях императора. Карьера Сеяна началась еще при Августе; при Тиберии он сначала был одним из двух командиров преторианской гвардии, а затем ее единоличным начальником, получив должность префекта претория.

Сеян использовал свое положение, чтобы получить как можно больше власти. Когда Тиберий наследовал Августу, Сеяну было около сорока. Он завоевал доверие императора. Один за другим со сцены исчезали все прочие советники Тиберия, пока он не стал незаменимым. Особенно Сеян был нужен Тиберию после внезапной смерти сына, Друза Младшего. То был страшный удар для императора, а кроме того, он во второй раз лишился наследника.

Знатные римлянки находили Сеяна очаровательным. Одной из его любовниц была невестка Тиберия, Ливилла. Озлобленная жена Сеяна позже заявляла, что по приказу Сеяна Ливилла отравила своего мужа, Друза Младшего. Показания, подтверждавшие это, были получены под пыткой. Римляне считали такие показания вполне достоверными, пусть сейчас мы и не признаём их ценности. Так или иначе, когда информация была получена, Сеяна уже не было в живых — и никто не слышал его версию событий.

Когда Сеян был у власти, он убедил Тиберия построить казармы для преторианской гвардии на окраинах Рима. Они занимали территорию более чем в сорок акров и выглядели как стандартный римский военный лагерь, но отличались более мощными укреплениями. Лагерь окружала высокая стена из бетона и кирпича с бастионами и воротами с башнями. Значительную часть этого сооружения можно увидеть и сегодня — недалеко от центрального вокзала Рима.

Итак, лагерь преторианской гвардии. Элитное подразделение численностью в несколько тысяч человек, отвечавшее за безопасность императора. Высокооплачиваемые профессионалы. Преторианская гвардия была организована по указу Августа. Он принял мудрое решение, расположив ее вне Рима, в пригородах: это не обижало сенат. Тиберий оставил притворство. Вначале он расселил гвардию в разных местах столицы, а затем велел построить для нее постоянный лагерь.

Объединение гвардии в одном стратегически важном месте способствовало ее сплочению, делало проще управление ею, а также внушало страх несогласным. Возможно, именно в то время символом гвардии становится скорпион. Тиберий увлекался астрологией: он был рожден под этим знаком. Жало членистоногого, по всей видимости, символизировало опасность.

Чем эффективнее преторианская гвардия исполняла свои обязанности, тем менее свободным делался народ Рима. Власть Сеяна возрастала по мере угасания политической свободы. В 26 г., благодаря случайности, к нему пришел неожиданный успех. Тиберию принадлежала вилла, расположенная вокруг пещеры в живописном месте на побережье к югу от Рима. Как-то раз во время ужина у входа в пещеру случился обвал: упавшие скалы раздавили некоторых из присутствовавших. Началась паника, а Сеян моментально закрыл императора своим телом. После этого Тиберий стал доверять командующему гвардией больше, чем когда-либо, и считал его своим беззаветно преданным советником.

Сегодня мы всё еще можем взглянуть на эту пещеру, сохранившую следы античной роскоши: пруды, предназначенные для рыбы, спальни и многочисленные статуи; находится она в современном поселении Сперлонга. Читая о преследованиях и казнях, организованных впоследствии Сеяном и Тиберием, мы можем в известном смысле считать эту пещеру местом, где родилась тирания.

В 26 г., в возрасте шестидесяти восьми лет, Тиберий оставил Рим и удалился на остров Капри в Неаполитанском заливе. Капри был любимым местом отдыха императора Октавиана. Тиберий и вовсе сделал остров своим домом. Формально он оставался императором, но большая часть его власти перешла в руки Сеяна. Тиберий продолжал принимать решения и отдавать приказы — просто он перестал приезжать в Рим. Большую часть последних десяти лет своей жизни он провел на роскошной вилле Юпитера (Villa Iovis), на острове в 170 милях от столицы.

Его переезд шокировал общественность, ведь люди привыкли, что «Рим там, где находится государь». Выражение относится к императору, правившему 150 лет спустя; однако это витало в воздухе уже во времена Тиберия.

В связи с переездом Тиберия римской элите становилось ясно: с сенатом больше не считаются. Император покинул пределы Рима, а значит, не сможет посещать заседания. Тиберий пытался прежде восстановить власть сената; своим отъездом он как бы объявлял эксперимент неудавшимся.

Впрочем, это событие не было таким уж удивительным. Тиберий просто следовал по стопам своих предшественников. Так, в последние пятнадцать лет своей политической деятельности Юлий Цезарь появлялся в Риме ненадолго. Его краткие визиты в Рим составили в общей сложности меньше года. Значительную часть своего правления Август также провел вдали от Рима[27]. Впрочем, они отлучались по серьезным делам, ведя войны, дипломатические переговоры или инспектируя провинции. Между тем как у Цезаря, так и у Августа имелись надежные источники информации. Но их не было у Тиберия. Сеян контролировал поток информации, поступавшей на остров, и решал, о чем следует, а о чем не следует знать Тиберию. Сеян был стражем, но однажды он решил выступить в роли управляющего.


Еще от автора Барри Штраус
Смерть Цезаря. Хроника самого громкого убийства в древней истории

Какому бы событию античной истории ни посвящал книгу Барри Штраус — будь то восстание Спартака, Троянская война, становление Римской империи, — он, в сущности, ищет ответ на один и тот же вопрос: какие лидеры нужны нам сегодня? Так где же искать примеры успешных руководителей, если не в греческой и римской древности? Известные полководцы, мореплаватели и императоры были харизматичными начальниками: они вели за собой десятки тысяч преданных людей. Автор предлагает присмотреться к великим героям прошлого. Чем были вызваны трагические события мартовских ид? Убийцы Цезаря хотели подарить Риму демократию, а диктатор надеялся передать полномочия своей семье, особенно Октавиану — будущему императору Августу.


Рекомендуем почитать
Хроника воздушной войны: Стратегия и тактика, 1939–1945

Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.


Северная Корея. Эпоха Ким Чен Ира на закате

Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.


Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом

Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.


Добрые люди Древней Руси

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.