Десну перешли батальоны - [34]
— Один кондуктор и говорит другому: «Вот еду я с поездом в Бахмач, а когда вернусь в Гомель, то там уже, верно, немцы будут, прут они, как саранча». Только услышал я это, так бочком, бочком к нему и говорю: «Зачем людей православных немцами пугаешь?» А у самого, ей-богу, сердце чуть не выскочит от радости… Ну, а он повесил голову и махнул рукой: «Какое там пугаю, если уже половину Белоруссии заняли». Я — в местечко, потолкаться среди людей, и там об этом говорят… Большевики думали — будут править! Земелькой моей пользоваться думали, делить собирались ведной!.. — Глаза Писарчука налились кровью. — Вот мы вас поделим!.. Скорее приходите, освободители наши! Добро пожаловать! — он снова схватил бутылку, налил всем водки и, словно приказывая, крикнул: — Выпьем за здоровье немецкого императора… Как его?
— Вильгельм, — быстренько подсказал Варивода.
— …Вильгельма, который освободит нас от большевиков.
Все выпили.
— Как же они, немцы эти, идут на нашу землю? Они нас завоюют в свою державу? — спросила, делая ударения на «де», жена Сергея Орищенко, откормленная молодица с глуповатыми бесцветными глазами.
— Хе-хе-хе… — залился Маргела.
— Когда большевики захватили Киев, так Центральной раде куда деваться? Пришлось ей удирать. Ну, не отдавать же Украину каким-то большевикам.
— Хорошо «каким-то»! А землю кто у нас отобрал? — перебил Писарчук.
— Вот, вот, — угодливо прошептал Варивода. — Вот и пригласила Центральная рада Вильгельма; приходите, мол, ваше светлое величество, и наведите свой порядок на Украине, а то нас в одних подштанниках, извините, большевики уже вытолкали, а за услуги мы не поскупимся, отблагодарим… Есть ведь хлеб и сало на Украине, и еще кое-что найдется…
— Но-но! — окрысился Писарчук, — Что ты говоришь?
— Я думаю, здесь люди свои, здесь можно, — боязливо заглядывая в глаза хозяина, прошептал Варивода. — Я так понимаю. Вот идут теперь немецкие полки к нам.
— Немцы по головке не погладят, — вставил и свое слово молчаливый Никифор.
— Это я вам сейчас объясню, — услужливо сказал Прохор Варивода, торопливо проглатывая кусок жареного мяса.
— Да, да, объясни им, Прохор! Это уже твое дело!
Варивода зашептал.
— А мы им еще поможем общипать кого следует! — добавил Писарчук. — Слава богу, наши освободители идут. А голодранцы плуги и бороны чинят, возы ладят, в супряги соединяются. Весны ждали, землю делить собирались. Вот вам и весна пришла, большевички!.. Не знаете вы Федора Трофимовича! Я вам не прогнивший Соболевский! Я вам еще покажу свои руки, они к делу привыкшие!..
Его перебил Лука.
— А как я добивался земли? По судам, по начальству сколько ходил. Там магарыч поставишь, там в руку что-нибудь сунешь, в другом месте низко поклонишься, вот и стал хозяином. Я ведь, когда отвоевывал землю у Ми-киты Нечипоренко, вышел с людьми на межу, набрал в руку вот столько чернозема и говорю: видит бог — это земля моя! Я съем этой земли, и мне ничего не будет, потому что она моя! И съел, и водой из Гнилицы запил, и все. Вот так мы землю добывали! — хвалился Лука перед сыновьями. На радостях пьяный отец сболтнул лишнее.
— Так вот и съели? — удивлялась жена Писарчука.
— Съел, матушка, съел!
— Характер у вас крепкий, Лука Пиментович, характерец!.. Хе-хе-хе!.. — попыхивая трубкой, сказал Маргела.
— Советы нечестивые позаводили, — тянул баском поп Маркиан. — В священном писании сказано: «блажен муж иже не идет на совет нечестивых..» Богохульники они, бога не признают. Господи боже, подними над ними меч свой и срази врага своего и супостата!
— Аминь! — положил руки на стол Писарчук. — Аминь! Я о деле скажу вам. Увидите что-нибудь такое — на заметочку их, кто, когда, что делал! Чтоб, когда придут освободители, мы им сразу готовенькое и поднесли! Все поняли?
— Хе-хе-хе… Готовенькое, готовенькое! Голова у тебя, Федор Трофимович, министерская! — Маргела обнял старика и поцеловал его в бороду.
— А теперь гуляй, гости!
Иван принес из другой комнаты балалайку и ударил гопака.
— Хе-хе-хе! Громче, громче! — опьяневший Маргела вылез из-за стола и часто застучал каблуками по полу. Подхватив жену Сергея, Маргела закружил ее вокруг себя. Сергей глуповато улыбался и хлопал в ладоши. Рядом притоптывали братья. Отец Маркиан подобрал полы подрясника и, странно выбрасывая ноги, пошел вприсядку. На толстой шее беспомощно болтался серебряный крест.
— Хе-хе-хе!.. Еще, еще, отец Маркиан!
— Батюшка, батюшка, оторвите!
— Зело веселятся рабы божие, когда им весело! — выкрикивал Маркиан, еще выше подбирая полы подрясника.
В танец вступила вторая невестка Орищенко, затем третья. Смелее затопали мужчины. С них бежали струйки грязного пота, растрепались волосы, громче гудел под ногами пол. Маргела отбивал такт и руками, и ногами.
Женщины громко, не в такт, выкрикивали:
Маргела подмигнул маленькими мышиными глазками жене Сергея:
Маргела упал перед ней на колени и так на коленях продолжал танцевать:
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.