Десанты 1941 года - [16]

На захваченном берегу была организована радио-, а затем и телефонная связь.

Телефонный кабель через Дунай из-за сильного течения удалось завести только с третьей попытки, когда к нему через равные промежутки были привязаны тяжелые камни.

После этого на берег перебрался ПНШ-1 Овчаров.

В городе имели место стычки не только с румынскими солдатами, но и с колонистами-осадниками. Это были вышедшие в отставку унтер-офицеры и капралы, получившие земельные участки за беспорочную службу. Осадники помогли солдатам одной из румынских рот 15-го морского батальона, которые не имели боевого опыта и, находясь в резерве, были окружены в районе кладбища, вырваться из окружения и отойти на ближние хутора, расположенные в 3 км от Килия-веке. Их преследовал взвод Мустафы.

К 8 часам утра бой в городе в целом прекратился. Только на колокольне в центре города продолжал отбиваться из пулемета немецкий офицер-инструктор с несколькими румынскими солдатами. На подавление пулемета, который не удалось уничтожить силами штурмовых групп из-за понесенных потерь, были выделены сначала «БКА-134», а затем и монитор «Мартынов». Пулемет замолчал, но, когда на площади перед колокольней появились Овчаров и секретарь комсомольского бюро полка лейтенант Буров, собиравшиеся водрузить на ней красный флаг, открыл огонь снова. Тогда колокольню стали обстреливать из подтянутой «сорокапятки». После трех выстрелов с колокольни спустились трое румынских солдат, кричавших, что они сдаются.

Потом один из них, показывая что-то жестами, поднялся вместе с Овчаровым и Буровым на площадку, где стоял пулемет и валялся убитый немецкий офицер. Солдат объяснил, что они сами убили его, чтобы прекратить напрасное сопротивление. Лейтенант Овчаров вместе с комсоргом подняли на колокольне красный флаг.

За этот подвиг лейтенанты Овчаров и Буров указом Президиума Верховного Совета СССР от 14.07.1941 г. в числе других 45 участников Дунайских боев были награждены орденами Красного Знамени…

Возня с пулеметом продолжалась около часа.

Только в начале 10-го Овчаров доложил с плацдарма по телефону Сироте: «Противник наголову разбит, город Килия-веке занят нашими подразделениями».

Однако Сирота поостерегся сразу рапортовать Цирульникову и посоветовался с Поплавским, стоит ли считать операцию законченной.

Возможно, на его сомнения повлиял удар с воздуха, только что нанесенный по захваченному плацдарму группой из 6 тихоходных румынских гидросамолетов SM.55S в охранении такого же количества истребителей IAR80. Прикрывавшие плацдарм с воздуха истребители 96-й ОИАЭ завязали с противником бой, после которого о потерях не сообщила ни одна из сторон. На земле было убито несколько человек, ранен проводник Самсон Харламов.

Румынские пленные.

Поплавский предложил подождать со сводкой на всякий случай еще час, а заодно подсчитать за это время трофеи.

Сирота согласился и сказал в телефонную трубку:

«— Вот что, Овчаров. Пусть бойцы Юрковского и Стадника далеко в глубь вражеской территории не забираются. Нельзя распылять силы. Следите за появлением врага на реке».

Пулеметная рота Стаднюка оседлала дорогу на Сулину, тянувшуюся по песчаной гряде через плавни.

Комендантская полурота совместно с взводом Мустафы и подтянувшимися подразделениями осадила хутор Килия и другие ближние хутора, куда откатились остатки гарнизона. Однако румыны имели там много жителей, бежавших из города, и бой принимать не стали, вступив в переговоры. С румынской стороны переговоры вел командир роты 15-го батальона морской пехоты капитан Ефтимие Кроатору, с советской — лейтенант Яков Мустафа.

Румыны, не сумевшие отступить на Сулину, в большинстве сложили оружие — плавни были не везде проходимы, правда, часть солдат все равно попыталась уйти через них. Некоторым это удалось, некоторые были задержаны бойцами пулеметной роты, прикрывавшей дорогу.

Число сдавшихся румын в сводках в конце концов достигло 510, в официальных сообщениях, скорей всего, это количество не сильно завышено, причем, возможно, за счет захваченных в плен на других участках и в первом десанте.

В дневнике одного из участников событий, лейтенанта Овчарова есть запись его разговора с сержантом Курбановым во время конвоирования пленных:

«— Сержант Курбанов, сколько пленных ведете?

— Двести тридцать две штука, товарищ лейтенанта! А первый раза сегодня мы вела пристань сто восемьдесят рядовой. Всего четыреста двенадцать. Из них — три офицер.

— Хорошо считаете, товарищ сержант!.. — А откуда вам известно, что среди этих рядовых есть офицеры? Они все без мундиров… Сами признались?

— Зачем я должна плохо считать, товарищ замполитрука? Я до армии работал колхозна бухгалтер. А румынска офицер… Сама он не говорил — молчал. Я по шелковый белья узнал! Солдат совсем дешевый мануфактура на рубахе».

Сами румыны оценили потери в 358 человек, учитывая, что в плен была захвачена и часть осадников, не являвшихся военнослужащими. Общая цифра в 412 пленных, названная Овчарову, представляется вполне правдоподобной.

Захваченных винтовок было значительно больше, около тысячи, так как много их было обнаружено на складах в городе. Также было захвачено 8 орудий и больше двух десятков ручных и станковых пулеметов.