Дерзкая помолвка - [7]

Салон тоже богато украшен коврами и картинами в позолоченных рамах.

— Если вы были близким для семьи человеком, вас приглашали в гостиную.

Еще одна роскошная комната.

— А если вы родственник, то вас проводили в спальню.

Сэм удивленно вскинул брови.

Виктория даже не улыбнулась, а серьезно продолжила:

— В спальнях не только переодевались и ночевали. Многие вопросы решались в личных покоях.

— Хм, интересно, — заметил Сэм.

— Ну а особо приближенных персон приглашали в чулан. Вот этот был переделан в гардеробную в середине девятнадцатого века, а до того это был чулан. — Виктория показала маленькую комнатку.

Сэм удержался от ремарки по поводу чуланов. Вряд ли она оценит его шутку. Ему не доводилось встречать девушку серьезнее и сдержаннее Виктории.

— Но для приема важных персон использовались самые шикарные комнаты?

— Нет. Как раз наоборот. Акустика в парадных покоях была такой, что было все слышно на весь дом. Поэтому приватные беседы велись в чуланах. Там даже прислуга не могла подслушать.

— Понятно. Вот, значит, где вы заключаете бизнес-сделки, — пошутил Сэм.

— Или революции и тайные браки, — в тон ему ответила Виктория.

Они вернулись обратно в салон.

— У нас есть еще галерея по периметру дома. Там хорошо прогуливаться в непогоду. И еще там хорошо думается.

Виктория слегка покраснела, и Сэм понял, что она нечаянно проговорилась о чем-то очень личном.

— А дальше бальный зал, — продолжила Виктория. — Там проводились музыкальные вечера: фортепиано, вокал или струнные квартеты аккомпанировали танцующим.

— Та самая комната, где обнаружили плесень? — спросил Сэм. Ему показалось, что в глазах Виктории заблестели слезы. Плакать из-за комнаты? Странно.

— Мы взяли пробы воздуха. Для посетителей там безопасно. Можно обойтись без защитных масок.

Сэм не стал притворяться, что знает про плесень все. Ему она представлялась черными пятнами, которые он видел в комнатах общежития у друзей, когда учился в университете. Поэтому он просто проследовал за Викторией в зал.

Увиденное превзошло все ожидания. Сэм замер на пороге. Интерьер был выполнен в кремово-голубой гамме. В центре зала ковер на полу, фортепиано, стулья, кресла и кушетки вдоль стен. На всех стенах зеркала, в которых отражался свет из окон и от люстры.

— Зал не очень большой, — пояснила Виктория. — Человек на пятьдесят. Ужинали обычно в столовой внизу. А иногда делали фуршет в галерее.

— А сейчас бальный зал используется по назначению? — поинтересовался Сэм.

— Нет. Но я планирую организовать рождественский бал с целью сбора средств. Это будет костюмированный бал эпохи Регентства, с ужином.

Впервые за весь разговор Виктория оживилась. Ее глаза блестели. Да она просто красавица, подумалось Сэму.

— Прошу прощения за недогадливость, — сказал Сэм, — но я не вижу никакой плесени. Разве она не черная и не на потолке?

— Она белая, и ее обнаружили за зеркалом над камином. Она видна под ультрафиолетовым светом. — Виктория вздохнула. — Нам предстоит снять и просушить все драпировки, а потом убедиться, что не осталось спор плесени.

Сэм подошел к камину и потрогал стену. Виктория поморщилась.

— Нельзя дотрагиваться из-за плесени? — спросил Сэм.

— Не рекомендуется трогать стену из-за жира на ваших пальцах. Он вреден для шелка, — объяснила Виктория.

— Так это не обои?

— Это дамасский шелк, хотя похож на обои.

— Его наклеили на стену?

— Нет, полотна укреплены на деревянных рейках и похожи на обои, — ответила она.

— Понятно. Дом вы мне показали. Почему бы нам теперь не поговорить конкретно о работе?

— ОК. — Она повела его в офис, не останавливаясь больше нигде. Хотя Виктория молчала, Сэм чувствовал, что дом — ее страсть. Она вкладывает в него душу и сердце. Сэму раньше казалось, что его работа в Лондоне тоже его жизнь. Однако он с легкостью поступился ею ради здоровья родителей.

А есть ли у него в жизни настоящая страсть? Джуд, например, светится, стоит только заговорить о Шекспире и его творчестве. Сэм же после Оливии отгородился от всех и всего и живет настоящим моментом. До недавних пор он считал себя вполне счастливым. Но теперь задумался. Что, если отец прав, и он живет в бесполезном мыльном пузыре?

Он встряхнулся от мрачных мыслей и прошел за Викторией через дверь в панельной обшивке и вниз по узкой лестнице.

— Короткий путь через коридор для бывшей прислуги, — пояснила Виктория, входя в офис.

Сэм вошел следом. Офис сиял стерильной чистотой. На рабочем столе темного дерева лежал лэптоп, стояла фотография в рамке и стакан с ручками. На полках по стенам аккуратно расставлены пронумерованные папки.

— Хотите кофе?

— С большим удовольствием. — Кофеин был сейчас необходим Сэму как воздух, чтобы прочистить мозги.

— Какой вы пьете кофе?

— Черный, без сахара, пожалуйста.

— Через пару минут принесу. А вы тем временем можете прислать мне резюме. — Виктория достала визитку из верхнего ящика стола. — Вот адрес моей почты.

— Конечно.

Виктория ожидала совсем другого кандидата. Сэмюэль Уиверби совсем не похож на студента. По возрасту ее ровесник. Вежливый, даже вылощенный. Типичный житель мегаполиса. Виктория не очень разбиралась в моде, но костюм на нем явно дизайнерский и кожаные ботинки ручной работы. Такая одежда не по карману простому студенту.