Держи меня крепче - [26]

– А что с его женой произошло?

– Мой сказал, что она умерла, ребенок родился, а ее спасти не смогли. Я, конечно, расчувствовалась и возражать не стала против того, чтоб он в Радужном жил, только боялась, как бы мужнина родня не начала возмущаться, еще скажут, что мы на их добре наживаемся. Они ведь нас просили за домом приглядеть, и я тогда знать не знала, что этот гад его купил. Вот ведь…

Почувствовав, что мне предстоит еще раз услышать историю об утаивании денег от семьи, я поспешила вмешаться:

– Арапченко жил в нашем городе или он приезжий?

– Не знаю. Да я вообще о нем ничего не знала, и вдруг – здрасьте, пожалуйста. Да если бы не ребенок… Нет, он точно приезжий, – перебила себя женщина. – По крайней мере, раньше где-то в районе жил. Не помню, где точно. Мой муж его на работу устраивал, когда Арапченко из армии уволился… или он мужа в район на работу звал, не помню… это давно было, лет десять прошло, нет, больше, Ленка еще совсем маленькая была, а мы только-только сюда приехали. Лет четырнадцать назад. Ужас, как быстро время летит. А служил он с моим, когда Ленка родилась, мы тогда в Омске жили…

– Мама, покороче давай, – не выдержала Лена. – У меня денег на телефоне не останется.

Это подействовало, мать спешно простилась, а я вернула телефон девушке.

Уже сидя в машине, я с прискорбием констатировала: времени потрачено много, а ничего ценного я не узнала, кроме фамилии Риткиного соседа. Хотя и это кое-что. Вопрос: что делать дальше? «Выбросить его из головы», – решила я. Но не тут-то было. По словам жены Сухова, Арапченко служил вместе с ее мужем. Лукьянов тоже воевал… Чушь. Лукьянов никогда бы к нему не обратился. Это след, а следов Саша оставлять не любит. Хотя специально для меня мог и постараться.

Стало ясно: вряд ли я успокоюсь на достигнутом. Я достала карту города и нашла улицу Ногина. Попытаемся все-таки встретиться с Суховым.

Улица Ногина оказалась совсем маленькой, начиналась от троллейбусного парка и заканчивалась возле объездной дороги. Восемь домов справа и три слева. Все построены в конце семидесятых, когда этот район активно осваивался, неподалеку находился химзавод, жилье здесь получали работники этого самого завода. Место унылое, особенно в это время года. Грязь, мусор, дорога в рытвинах. Нужный мне дом в девять этажей пестрел застекленными балконами, больше похожими на скворечники. Подъезд с отбитой плиткой, окно заделано фанерой. Запах здесь стоял тяжелый, и жизнь была под стать ему. Лифт не работал, что меня не удивило.

Поднимаясь на седьмой этаж, я любовалась стенами подъезда, почти сплошь покрытыми надписями, оставленными подростками, которых русскому языку как ни старались учить, а научить не смогли. В длинном темном коридоре горела лишь одна лампочка, и та у входа, пробираться пришлось едва ли не на ощупь. Наконец я очутилась перед семьдесят девятой квартирой и надавила кнопку звонка. Дверь открыл веснушчатый подросток с оттопыренными ушами.

– Сухов Игорь Сергеевич здесь живет? – спросила я. Вместо того чтобы ответить, паренек повернул голову вправо, где располагалась кухня, оттуда появилась женщина в халате и очках на кончике носа, выглядела она утомленной, даже больной, на меня посмотрела с испугом.

– Вам кого?

Я повторила свой вопрос, женщина отчаянно замотала головой:

– Никакого Сухова здесь нет.

– А когда будет? – поинтересовалась я.

Хозяйка растерянно меня разглядывала.

– В чем, собственно, дело?

– Я хочу с ним поговорить.

Тут в поле моего зрения появился сам Игорь Сергеевич с очень недовольным выражением лица.

– Опять вы? – без удивления произнес он.

– Как видите. Ваш друг покинул дом в Радужном…

– Какое вам до этого дело?

– Без дела я бы вам надоедать не стала, – заверила я, ожидая, что он захлопнет дверь перед моим носом.

– Можете объяснить, чего вам от него надо? – устало вздохнул Сухов.

– Вы бы сказали, где он, и вам будет легче, и мне спокойней.

– К теще он уехал, – без злобы ответил Сухов. – Одному с ребенком несладко. Они с тещей всегда лаялись, а как жена умерла, та совсем с катушек съехала. Он ребенка в охапку – и сюда. Он сам из этих мест, надеялся здесь устроиться. Меня разыскал, я, чем мог, помог. Теща ему несколько раз звонила, уговаривала вернуться. Он не хотел, теперь вот решился и вчера уехал.

– Куда?

– Вроде в Вологодскую область. Я сам толком не знаю.

– Как его фамилия?

– Зачем вам?

– Так как его фамилия?

– Арапченко. Арапченко Сергей. Теперь все?

– Почему бы вам сразу мне это не сказать? – вздохнула я.

– А с какой стати? – Не дожидаясь моего ответа, он все-таки захлопнул дверь.

Ну, вот, сколько времени потратила на ерунду. История оказалась банальной. Но облегчения я почему-то не почувствовала.

Мы ужинали с Тимуром, когда позвонил Дед.

– Новости есть? – поинтересовался сурово.

– Картошку пересолила.

– Оставь свои шуточки.

– Ты бы уточнил, какие новости тебя интересуют?

– Что там с Корзухиным?

– Жену, должно быть, он уже похоронил.

– Ты долго будешь испытывать мое терпение? – ласковым шепотом осведомился Дед.

– Как только новости появятся, я непременно тебе сообщу.

Дед бросил трубку, а я вздохнула.

– Что ему от тебя надо? – подал голос Тимур. – Рабочий день давно закончился.