Леонтий окаменело стоял у самой воды, слушая и отрешенно глядя, как набегают и синеватыми пластинками настилаются на песок волны. День убывал, клонилось солнце за порыжелые дубы. Горестный спазм сковал горло, он расстегнул мундир, жадно вдыхая речную свежесть. Тут, на берегу, и нашла его встревоженная Мерджан.
– Что случилось? Ты стал грустный.
– На Дон смотрю… Как бывало в детстве.
– Я же чую! Говори мне.
– Пойдем к гостям. Завтра открою… Я еще там, в ауле, хотел узнать, что означает по-татарски твое имя?
– Мерджан – это незабудка.
Леонтий сузил потемневшие, обожженные горем глаза и кивнул:
– Это правда. Незабудка. Подходящее для казачьей жены.
С колокольни Преображенской ратной церкви донесся вечерний звон. Теплый мелодичный звук протяжно пролетел над Доном. Леонтий и Мерджан, взявшись за руки, стали подниматься по крутому берегу…