Держава (том третий) - [8]

Сергей Юльевич делегацию принял и даже распорядился подать чай с печеньями.

— Погрейтесь с дороги, — делая добродушный вид, угощал прибывших, узнав по портретам почётного академика Арсентьева, писателей Анненского и Горького: «Остальные мне совершенно неизвестны. Особенно вон тот, в смазных сапогах и косоворотке, что громко прихлёбывает чай и лихо поедает печенье», — с трудом скрыл усмешку.

Вспомнив, что он послан отцом Гапоном — не чаи распивать, Кузин с набитым ртом пробубнил:

— Эта! Отче просил, дабы избегнуть великого несчастья, посоветовать государю — принять рабочих и выслушать их требования, — вытер ладонью мокрые губы.

Витте, глядя на прибывшую делегацию, отрицательно покачал головой.

— Господа общественники, я этого дела совсем не знаю и потому вмешиваться в него не могу. Им занимаются другие люди, вплоть до великого князя Владимира Александровича. Так что увольте, — расставил в стороны руки. — Рад бы помочь, да не в моей компетенции вопрос…

Обескураженная делегация, поздним вечером возвращаясь в редакцию, недовольно обсуждала прошедшую аудиенцию.

— Как же так, — горячился член городской управы, присяжный поверенный Кедрин. — Завтра может пролиться кровь, а к председателю Комитета министров… как он сказал… это дело совсем не относится. Правильно мы ему ответили, что в такое время он приводит формальные доводы и уклоняется от исполнения прямых своих обязанностей по предотвращению кровопролития.

— Царь Берендей в пьесе Островского «Снегурочка» говорил своему премьер–министру Бермяте: «Поверхностность — порок в почётных людях, поставленных высоко над народом», — задумчиво произнёс литератор Анненский.

— Это не поверхностность… Такое впечатление — чем хуже, тем для него лучше, — возразил Горький.

— Удивительное дело, — поддержал его историк Семеновский, — главе кабинета сообщают о назревающем кровопролитии, то есть о деле государственной важности, а оно его, оказывается, не касается… Дальше уже некуда. На окраинах империи идёт война, в столице назревает чуть не революция, а председателя Комитета министров это не касается…

— Правильные ходят толки, будто сам на место государя метит, — высказал своё мнение редактор газеты «Право» Гессен. — Нет дыма без огня…

Рабочий Кузин в диспуте общественников не участвовал, ибо после встречи с Витте сразу направился искать Гапона, разъезжающего по отделам «Собрания». Встретился с ним на квартире у купца Михайлова, ярого приверженца священника.

Присутствующие здесь руководители отделов договаривались, кто с какой колонной пойдёт завтра к царю.

— А интеллихенты говорят, что батюшки–царя в Питере нема, — проявил свою эрудицию Кузин, вызвав этим недовольные взгляды присутствующих на свою особу.

— Он неподалёку обретается, — отмахнулся от рабочего Гапон. — За полчаса доберётся… А наше шествие к двум часам дня должно достигнуть Зимнего дворца, и потом хоть до ночи станем ждать императора, — строго глянул на своего парламентёра. — А глупые вопросы грех задавать, заруби это на своём любопытном носу, сын мой, — отвернулся от Кузина. — А теперь, друзья, давайте обменяемся адресами, чтоб в случае смерти товарища позаботиться о его семье… И сфотографируемся напоследок, — дружно поехали в фотоателье господина Злобнова где и запечатлели свои лики для истории.

Этим же вечером у градоначальника Фуллона состоялось совещание высших военных и полицейских чинов.

— Как вы знаете, господа, — взял слово командующий гвардейским корпусом князь Васильчиков, — его величества в столице нет и вся власть в данный момент находится в руках его высочества, главнокомандующего Петербургским военным округом великого князя Владимира Александровича. Хотя формально Петербург на военное положение не переведён, но фактически это так. Посему, по приказу его высочества, с сегодняшнего дня власть в столице переходит в мои руки. Довожу до вашего сведения, господа, что в город стянуто двадцать тысяч пехоты, до тысячи кавалеристов и полторы тысячи казаков. Из Петергофа прибыли по пять эскадронов лейб–гвардии Конно–гренадёрского, Уланского и Драгунского полков; из Ревеля — два батальона Беломорского полка, два батальона Двинского полка и батальон Онежского полка; из Пскова — два батальона Иркутского полка, два батальона Омского полка и батальон Енисейского полка. Их задача — отрезать окраины от центра города и не допустить намечающееся шествие к Зимнему дворцу. Солдаты совместно с полицией с сегодняшнего дня несут патрулирование по городу для предотвращения возможных беспорядков. Солдатам розданы боевые патроны, а вот министр внутренних дел такого распоряжения почему–то не отдал и полиция, по сути, безоружна, — пренебрежительно глянул на Мирского.

— Прошу меня не учить, милостивый государь, какие приказы по моему ведомству отдавать, — взвизгнул министр. — К тому же после совещания Я еду с докладом к императору, — поднял свой престиж в глазах военных, намекнув, что государь назначил аудиенцию именно ему, а не князю Васильчикову и даже не Владимиру Александровичу.

— Вся территория города разбита на восемь районов, — пропустил реплику мимо ушей командующий гвардией.