Держава Сасанидов. 224-652 годы - [18]
Новый император решительно вознамерился добиться реванша в борьбе с Сасанидами. Его не смогли удержать ни предложение мира от Шапура, ни советы приближенных, ни высокие военные расходы. Что же двигало Юлианом?
Вероятно, император верил, что успех кампании увеличит популярность его антихристианских починов. Он мог также надеяться, что успешная антиперсидская кампания сплотит бюрократию и армейские круги западной и восточной частей империи. Наконец, Марцеллин утверждает, что причиной похода стал беспокойный склад характера императора и желание получить титул Parthicus, то есть Парфянский.
Итак, Юлиан собрал огромную армию, усиленную значительной флотилией — в совокупности около 60 тысяч человек, — и вторгся в земли Сасанидов. Начался марш вдоль берегов Евфрата.
С севера основные силы, соединившись с армянским царем Аршаком, должна была прикрывать 30-тысячная группировка Прокопия и комита Себастиана. Для начала от них требовалось очистить от возможного неприятеля области в верховьях Тигра и Большого Заба, привести к покорности местных властителей, а уж затем, уладив здесь дела, отправиться на соединение с главными силами. Вот только Юлиан и его штаб рассчитывали, что на все про все северная группировка затратит максимум месяц времени. Это, конечно же, было ошибкой, которая, как позже выяснилось, оказалась роковой.
К императору явились посланники от арабских племен с предложением помощи. Он отверг их союз, поскольку не доверял им. Однако впоследствии по дороге из Каллиника в Киркесий арабы вновь явились к Юлиану. Они поднесли ему золотую корону и воздали почести как «господину народов мира и своему». После этого арабы были приняты на службу>{77}. Позже, когда Юлиан погиб и потерявшая императора армия находилась под беспрестанными ударами персов, они стали серьезной проблемой, поскольку взбунтовались и стали нападать на римлян. Это тоже повлияло на исход кампании.
Шапур II должен был как-то реагировать на римскую угрозу. Персы решили поступить следующим образом: сам шах отправится в восточные провинции и там наберет войско, достаточное, чтобы потягаться с римлянами; персидский же нобилитет и военачальники (Пигран, Нарсе и прочие) останутся защищать Ктесифон и ждать подхода Шапура.
Юлиан, лишь иногда тревожимый персидскими засадами, брал одну крепость за другой — Анафа сдалась без боя, Пи-рисабор и Майозамальха были взяты штурмом. Без особых проблем римляне дошли до Ктесифона.
Только тут Юлиан встретил крупные силы персов во главе с их вельможами. Персидские войска контролировали берега Тигра в местах возможной переправы римлян. Берега реки здесь были круты. Это обстоятельство, возможно, дало повод патрулям слегка расслабиться, чего не стоило делать. По крайней мере, в случае с Юлианом. Согласно Либанию, «собрав после трапезы начальников частей и разъяснив, что остается один-единственный путь к спасению, переправившись через Тигр, иметь возможность располагать опять не разоренною страною, он встретил в ответ со стороны прочих молчание, а тот, кто командовал большею частью войска, высказался против, пугая высотою крутого берега и численным перевесом у врагов»>{78}. Однако, несмотря ни на что император, отправив в дело часть войск (пять кораблей во главе с комитом Виктором), организовал ночью дерзкую, неожиданную для персов переправу через Тигр. Началась сеча. В ходе ожесточенного сражения, длившегося от рассвета до заката, Юлиан одержал верх над противником. Персы, теснимые римлянами, отошли в Ктесифон. Потери их составили 2500 человек>{79}. Римляне якобы потеряли только 70 человек…
Саму персидскую столицу Юлиан брать не стал — на военном совете римское командование сочло осаду делом слишком хлопотным, да и рискованным, так как опасалось появления Шапура со свежими войсками, набранными на востоке державы.
Меж тем корпус Прокопия и Себастиана все не подходил. Прокопий и Себастиан, конечно же, обезопасили северные тылы и направились на соединение с Юлианом, но в июне, когда император ждал их прибытия у стен Ктесифона, они еще обретались на армяно-персидской границе. В целом же северная операция заняла не месяц, на что рассчитывал Юлиан, а как минимум вдвое больше>{80}.
Учитывая сложившиеся обстоятельства, разумнее было не рисковать и сразу же от Ктесифона вернуться северо-западным путем на родину. Но Юлиан совершил очередную ошибку — он пошел дальше, в глубь сасанидских владений, на юго-восток. После Ктесифона флот стал обузой для войска, и его сожгли>{81}. Существует версия, что причиной такого поведения Юлиана стал некий перебежчик, намеренно подосланный хитрыми персами. Он убедил бредившего великими замыслами императора, что, взяв районы Экбатан и Суз, римляне подкрепят там свои силы и смогут «дожать» персов. Умудренные опытом командиры пытались предостеречь Юлиана от этого шага — но все тщетно.
Вскоре обозначился перелом в кампании. Перебежчик как появился, так и исчез, проводники же, как оказалось, вели римское войско в неверном направлении. Какое-то время ромеи проходили по местности, в изобилии доставлявшей им продовольствие. Но вскоре персы применили тактику «выжженной земли» — подожгли на пути ромеев траву и посевы хлеба. На данном этапе их скифско-парфянская тактика заключалась еще и в следующем: «Персы… — как пишет Марцеллин, — то нарочно рассеивались на далеком расстоянии, то иной раз напирали на нас в густой боевой линии». А подкрепления в лице Аршака и северного корпуса так и не подошли. После очередного напряженного совещания римляне все же повернули к северо-западу, однако ситуация для них ничуть не улучшилась, поскольку усилились атаки персидской конницы.
В книге историка и лингвиста Михаила Мочалова рассказывается, как на месте поселения скотоводов возник крохотный полис Ашшур, как он сделался важным торговым центром Древнего Востока, как превратился в государство Ассирию, которая обретала территории, вбирала в себя народы, строила дороги, послужившие спустя столетия образцом для римлян, и наконец стала мощнейшей державой — первой в истории человечества империей. Этот многовековой путь оказался полон событий — стремительных взлетов и тяжелых поражений.
Предлагаемая работа — это попытка систематичного изложения многовековой истории Древнеассирийской державы.Возникший на месте поселения скотоводов, крохотный полис Ашшур через несколько тысячелетий превратился в громадную Новоассирийскую империю — по сути, первую империю в истории человечества. Этот многовековой путь оказался полон перипетий, взлётов и падений. Однако после каждого периода забвения ассирийское государство возрождалось как феникс из пепла. Порукой тому, помимо удобного географического положения и зачастую удачной внешнеполитической конъюнктуры, являлись целая плеяда талантливых царей и богатый военный опыт ассирийцев.Книга предназначается для всех соотечественников, увлекающихся историей древних цивилизаций, в частности — Древнего Востока, а также для людей, интересующихся феноменом империй.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.
Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.