Деревья сна - [5]

- И только это тебя тревожит? Я уж подумала, что тебе плохо со мной, - и она неожиданно для него заплакала.

- Что ты, милая? - он опустился у кровати на колени, обнял ее за талию и прижался головой к ее груди. - С тобой хорошо.

- Ты ничего плохого не подумай, - она продолжала всхлипывать. - С тобой так хорошо было, как никогда. Я тебе все расскажу. Я ведь лимитчица была. И вот один человек меня к себе на работу устроил, через него я и эту квартиру получила ...Как я его ненавижу сейчас. Я тогда молодая была, не понимала ничего, - она продолжала сквозь слезы. - И сейчас, раз в неделю я должна... Противно... Дура я. Зачем тебе все это рассказываю?... Он грозится, что квартиру отберет. Знаешь, как он ругался, когда узнал, что в институт поступила. Это ему, оказывается, не нужно. А я все равно буду учиться! Не боюсь его теперь. Знаю, что ты на свете есть, такой добрый, ласковый. И ничего мне больше не надо.

- Лена. У меня ведь семья.

- Да я все про тебя знаю. У тебя ведь все на лице написано. Такие как ты холостяками не бывают. Ты не бойся. Мне ничего от тебя не нужно. Только знать, что ты есть такой...

Она перестала всхлипывать.

- Иди ко мне! Ты совсем замерз, бедненький...

Утром он проснулся раньше Лены, встал, умылся. На кухне заварил кофе, сделал бутерброды и принес все это на подносе в комнату. Наклонился над спящей Леной и поцеловал. Она приоткрыла глаза и, вытащив руки из-под простыни, обняла его.

- Милый мой, как хорошо, - ее взгляд упал на поднос. Ой, ты раньше меня встал. Ну я и соня! Мне впервые в жизни приносят кофе в постель.

Она села на кровати, укрывшись простыней по самую шею, и взяла из его рук чашечку кофе. Он попытался стянуть простыню вниз, но она держала крепко.

- Не надо сейчас. Я тогда вообще никуда не уйду отсюда, а мне на работу пора, - взгляд ее упал на часы, и она быстро допила кофе. - Вот, уже опаздываю. Тебе-то хорошо, ты в отпуске. А я опоздать не могу.

- Можно, я провожу тебя?

- Конечно. Но сейчас выйди на кухню. Мне переодеться надо. И не вздумай подсматривать.

Перед выходом на улицу Володя засунул свои дискеты в карман куртки. Сумку он оставил в квартире Лены.

- Ты где работаешь? - спросил он у нее на улице.

- Здесь недалеко. В отделе кадров. Ты что-то о дискетах говорил. Так у меня прямо в кабинете ЭВМ стоит, - похвасталась она. - У нас, правда, организация закрытая, но я тебя проведу. Начальник мой сейчас в отпуске.

В небольшом рабочем кабинете Лены было все, что хотел иметь Володя. При виде такого обилия аппаратуры он замер у двери и не мог вымолвить ни слова.

Лена повертела в руках ключи.

- Я сейчас уйду и тебя здесь закрою. Никто мешать не будет. Вернусь часа через два. Сиди и работай, не скучай.

- Зачем вам столько аппаратуры? - Володя, восхищенный, ходил между столов. - Нам о такой и мечтать не приходится.

- Приходят друзья, знакомые, играют... Я ушла.

Сразу же, как только за Леной закрылась дверь и щелкнул замок, Володя включил машину и, набрав программу, вставил первую дискету. Она покрутилась с минуту и остановилась. Он вытащил ее, вставил вторую, затем и все остальные. Набрав новую программу, он почти сразу увидел на экране ветвистое дерево. Его ветви тянулись вверх, местами густо переплетаясь, местами обрываясь.

- Да тут целые династии. Всю историю по-новому перечитать можно, - прошептал Володя. - Это должны знать все!

Он включил графопостроитель, и на развернутых диаграммных листах стали с треском печататься деревья. - "Я вам ветки пообломаю!" - Володя увидел на столе пачку конвертов и стал аккуратно вкладывать в них отпечатанные листы. За этим занятием его и застала Лена.

- Что-то больно много бумаги ты испортил, - улыбнулась она. - Можно двадцать килограммов макулатуры едать.

- Ты только посмотри! - Володя взял одну из диаграмм и протянул ее Лене. - Сейчас я знаю, кто у нас вылезет наверх, а кому не судьба. Посмотри на женские ветви, я их красным цветом выделил. Они вроде бы и незначительны, а какую роль играют.

Лена заинтересованно всматривалась в диаграммный лист, а Володя продолжал.

- Этот лес, захватив власть, превратил нас в стойловых животных, не помнящих родства. И самое трагичное, что он искренне считает себя полезным, хотя ничего и не производит, а способен только присваивать чужое. А мы должны быть благодарны ему за то, что нас вовремя накормят, хоть и дерьмом, вовремя напоят, хоть и бурдой, и вовремя осеменят. К себе они посторонних не допускают. Чтобы стать листком на этом дереве, люди, если им это не обеспечено по наследству, идут на все, ломают и крушат жизнь своих близких. А что потом могут воспроизвести такие искореженные ростки? Каждый человек, имеющий связь с этим древом, прежде должен доказать свою порядочность...

- Ты что же, хочешь родственные связи нарушить?

- Я хочу, наоборот, чтобы все люди вспомнили о своих прадедах и их не боялись. Мы же подбираем к себе на работу людей, которых знаем. Надо открыто и говорить: "Вот это мой сын. Смотрите все, как он работает и что он может!". Я против того, чтобы путем наверх служило только родство. Почему его сейчас скрывают? Вывели наверх неспособных людей, а теперь боятся в этом сознаться?...