Дерево растёт в Бруклине - [141]
Еще не было и четырех, когда Фрэнси вернулась домой. Кэти убиралась в их доме, и лицо у нее опечалилось, когда она увидела, что Фрэнси поднимается по лестнице.
– Не пугайся, мама. Я не заболела.
– О! – сказала Кэти с облегчением. – А то уж я подумала, что ты потеряла работу.
– Потеряла.
– Бог ты мой!
– И зарплату за эту неделю тоже потеряла. Но я нашла другую работу… завтра начинаю… двадцать пять долларов в неделю. Потом, надеюсь, будет больше.
Кэти начала задавать вопросы.
– Мама, я устала. Я не хочу разговаривать, мама. Поговорим обо всем завтра. И ужинать тоже не хочу. Сразу лягу спать.
Фрэнси поднялась по лестнице.
Кэти села на ступеньку и пригорюнилась. После того как началась война, цены на продукты и вообще на все взлетели. В прошлом месяце Кэти даже не смогла ничего отложить на банковский счет Фрэнси. Десяти долларов в неделю теперь не хватает на жизнь. Для Лори требуется кварта молока каждый день, а молочные смеси дороги. Еще нужен апельсиновый сок. Сейчас вот будет двадцать пять долларов в неделю… за вычетом личных расходов Фрэнси останется меньше. Скоро каникулы. Нили сможет работать летом. Но что будет осенью? Нили вернется в школу. Договаривались, что Фрэнси тоже пойдет в школу. Но как? Как? Кэти не находила ответа.
Фрэнси мельком взглянула на спящую Лори, разделась и легла в постель. Она закинула руки за голову и уставилась на серое пятно – окно вентиляционной шахты.
«Вот так, – думала она. – Мне пятнадцать лет, а я, как бродяга, скитаюсь с места на место. Работаю меньше года, а уже три места поменяла. Прежде думала – как интересно перепробовать много разных работ. Но сейчас мне страшно. Из двух мест меня уволили, из одного я сама уволилась. Везде я старалась работать как можно лучше. Я делала все, что в моих силах. И вот снова приходится начинать сначала на новом месте. Только теперь я боюсь. И теперь, если начальник скажет «прыгни», я подпрыгну два раза, потому что не хочу потерять работу. Мне страшно, потому что вся семья зависит от меня, от моих денег. Как мы вообще выживали, пока я не пошла работать? Ну да, тогда не было Лори. Мы с Нили были помладше – расходов меньше, да и папа иногда помогал. Что ж… прощай, колледж. Прощайте, мои планы». Она повернулась лицом к стенке и закрыла глаза.
Фрэнси сидела за пишущей машинкой в большом зале. Клавиатура была закрыта металлическим козырьком, и Фрэнси ее не видела. На стене зала висела огромная схема расположения клавиш. Фрэнси смотрела на нее и нащупывала нужную букву под козырьком. Так прошел первый день. На второй день ей выдали пачку старых телеграмм, чтобы она их перепечатала. Она переводила взгляд с текста на схему, а пальцами искала букву под козырьком. К концу второго дня она запомнила расположение букв на клавиатуре и могла обойтись без схемы. Через неделю с машинки сняли козырек. Фрэнси больше не испытывала потребности смотреть на клавиатуру. Она овладела слепым методом машинописи.
Инструктор объяснил, как работает телетайпный аппарат. В течение дня Фрэнси тренировалась – принимала и отправляла дурацкие сообщения. Потом ее поставили на линию Нью-Йорк – Кливленд.
Фрэнси думала: какое немыслимое чудо – она сидит здесь за аппаратом и печатает, а ее слова появляются за сотни миль отсюда, на ленте аппарата в Кливленде, штат Огайо! Не меньшее чудо и то, что другая девушка печатает что-то в Кливленде, а молоточки аппарата Фрэнси отстукивают эти слова.
Работать оказалось легко. Фрэнси поочередно в течение часа отправляла сообщения и в течение часа принимала. За смену ей полагались два пятнадцатиминутных перерыва на отдых, а в девять вечера – получасовой перерыв на «обед». Ей подняли зарплату на пятнадцать долларов, когда поставили на линию. В общем и целом работа оказалась совсем неплохая.
Домашняя жизнь перестроилась под новый распорядок Фрэнси. Она уходила из дома в начале пятого, а возращалась около двух ночи. У входа три раза звонила в звонок, чтобы мама подстраховала ее, пока она будет подниматься в темноте по лестнице – вдруг кто-нибудь нападет.
Спала Фрэнси до одиннадцати часов утра. Маме больше не требовалось начинать работу спозаранку, потому что Фрэнси была дома и могла присмотреть за Лори. Мама начинала уборку с их дома, пока Фрэнси спала. А когда Фрэнси вставала, переходила к двум соседним домам. Фрэнси работала по воскресеньям, зато в среду у нее был выходной.
Фрэнси нравился новый распорядок жизни. Благодаря ему она избавилась от одиноких вечеров, помогала маме и даже могла каждый день несколько часов гулять в парке с Лори. Обе они наслаждались теплом и солнцем.
В голове у Кэти созрел план, которым она решила поделиться с Фрэнси.
– Разрешат ли тебе и дальше работать в ночную смену? – спросила Кэти.
– Разрешат ли! Да они счастливы до смерти. Никто из девушек не хочет работать по ночам. Поэтому новеньких сразу ставят в ночную.
– Я вот что подумала. Может быть, с осени ты сможешь днем учиться в школе, а по вечерам работать. Это тяжело, я понимаю, но надо попробовать.
– Мама, что бы ты ни говорила, а в школу я не вернусь.
– Но ты же так хотела прошлой осенью!
В детстве Маргарет Роуз Мур, девчушку, рожденную в семье ирландских эмигрантов в Бруклине, прозвали Милочкой Мэгги за ее непоседливый и веселый нрав. Но жизнь не пощадила Мэгги — в шестнадцать в двери постучалась беда, и ей пришлось бросить школу и целиком посвятить себя дому, отцу и новорожденному брату. Когда же наконец Мэгги встретила Клода, любовь всей своей жизни, он оказался совсем не из тех, с кем просто стать счастливой. Однако Милочка Мэгги всегда черпала силы в том, чтобы быть полезной другим, поэтому она, подобно стойкой тростинке на ветру, ни за что не сдастся под ударами судьбы.
Бруклин 1927 года. Анни и Карл так юны и влюблены. Все против их брака: родители, друзья, даже декан факультета, где учится Карл. Брак может сломать жизнь, любовь еще никому не приносила пользы – вот что твердят кругом. Но разве это может быть правдой, когда люди искренне любят друг друга? Когда они молоды, когда у них есть мечты? Анни и Карл полны решимости преодолеть все трудности, лишения, бедность, только чтобы быть вместе. Или же они в силах все это преодолеть именно потому, что они вместе?
Классический сюжет Гёте перенесён в современные Пленцдорфу условия ГДР. «Новые страдания» написаны в монтажной композиции с использованием жаргона молодёжи 70-х годов ХХ века. Премьера пьесы состоялась в 1972 году в Галле.
Э. М. Форстер (1879–1970) в своих романах и рассказах изображает эгоцентризм и антигуманизм высших классов английского общества на рубеже XIX–XX вв.Положительное начало Форстер искал в отрицании буржуазной цивилизации, в гармоническом соединении человека с природой.Содержание:• Куда боятся ступить ангелы• Рассказы— Небесный омнибус— Иное царство— Дорога из Колона— По ту сторону изгороди— Координация— Сирена— Вечное мгновение• Эссе— Заметки об английском характере— Вирджиния Вульф— Вольтер и Фридрих Великий— Проситель— Элиза в Египте— Аспекты романа.
Психологический роман Карсон Маккалерс «Сердце — одинокий охотник», в центре которого сложные проблемы человеческих взаимоотношений в современной Америке, где царит атмосфера отчужденности и непонимания.Джон Сингер — молодой, симпатичный и очень добрый человек — страшно одинок из-за своей глухонемоты. Единственного близкого ему человека, толстяка и сладкоежку-клептомана Спироса Антонапулоса, из-за его постоянно мелкого воровства упекают в психушку. И тогда Джон перебирается в небольшой городок поближе к клинике.
«Нарушенный завет» повествует о тщательно скрываемой язве японского общества — о существовании касты «отверженных», париев-«эта».
Другие переводы Ольги Палны с разных языков можно найти на страничке www.olgapalna.com.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.