Дерево-призрак - [15]

Он стал так себя вести, когда ты упомянул Ди Муччи. Как заевшая пластинка.

Офицер задумался: возможно, Миллер знает что-то про убийство Ди Муччи, что-то, что пытается скрыть от Алекса. Он хотел было развить эту мысль, когда открылась садовая калитка, и во двор вошел Ван Кристи.

Шефу полиции было сорок шесть лет, бывший моряк, один из самых тихих людей, которых Алекс когда-либо встречал, – «тихих» в том смысле, что он двигался беззвучно, как однажды Алекс объяснил Софии, а не в смысле «неразговорчивых». Ван Кристи ступал абсолютно бесшумно, не хлопал дверьми, не повышал голоса. Даже двигатель его автомобиля урчал совсем тихо, и это обескураживало Алекса, ведь шеф водил классический «Шевроле Каприс», ничем не отличающийся от других патрульных машин.

Кристи остановился рядом с напарниками и осмотрел двор:

– Господи.

– Я то же самое сказал, шеф, – прокомментировал Миллер.

– Любой бы так сказал, Миллер, – ответил Кристи. – Думаю, нам понадобится фотоаппарат. Он в багажнике.

Миллер догадался, что это приказ, и поспешил прочь. У всех офицеров имелись ключи от всех патрульных машин – даже от машины шефа.

– Что мы знаем? – спросил Кристи и устремил на Алекса задумчивый взгляд голубых глаз.

– Не очень много, – признал полицейский. Он рассказал начальнику, что другие два офицера опрашивают миссис Шнайдер и Софию. – Хотя они уже давно там сидят.

– Наверное, просто не хотят выходить и опять на это смотреть, – решил Кристи. – Или миссис Шнайдер устроила скандал. Сомневаюсь, что проблема может быть в Софии. Кто присматривает за детьми?

Алекс осознал, что даже не подумал об этом.

– Хочешь пойти поговорить с женой? – спросил Кристи, догадавшись, в чем причина смятения коллеги. – В любом случае, лучше поскорее отправить ее домой. Скажи Панталео остаться с миссис Шнайдер, пусть не выпускает ее из дома. Хендрикс и Миллер могут вернуться в участок и отвечать на звонки. Ты поможешь мне сделать снимки и собрать образцы крови.

Алекс взбежал на крыльцо. Даже с улицы он слышал пронзительный голос миссис Шнайдер. Он толкнул дверь и увидел, что Панталео и Хендрикс стоят перед старушкой с крайне беспомощным видом. Все трое обернулись в сторону Алекса. Во взгляде офицеров явно читалось облегчение.

– Где Соф?

– Ушла домой минут десять назад, – ответил Панталео. – Через переднюю дверь.

Алекс не винил жену, что та не вышла обратно во двор. Не винил, что она не попрощалась. Будь у него такая возможность, он бы тоже не стал смотреть на останки девочек снова.

– Шеф на месте. Хендриксу и Миллеру приказано возвращаться в участок. Панталео, останешься здесь с миссис Шнайдер.

Хендрикс постарался удержать улыбку, что расплывалась на его лице. Панталео выглядел как человек, которого отправили на корм акулам.

– Если шеф Кристи тут, я требую, чтобы мне позволили поговорить с ним, – заявила миссис Шнайдер. – Я хочу знать, куда катится этот город, если такие вещи не просто происходят, но происходят с невинными, совершенно посторонними людьми.

Алекс стал быстро соображать. Шеф не оценит, если ему придется выслушивать очередную тираду пожилой женщины.

– Нам необходимо сделать несколько снимков и собрать образцы с места преступления, миссис Шнайдер. И чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее ваш двор приберут. Уверен, шеф будет рад с вами пообщаться, как только мы закончим с делами, – ответил Алекс и выдал свою лучшую сдержанную рабочую улыбку, в которой дружелюбие соседствовало с признанием серьезности ситуации.

София однажды спросила, репетировал ли он ее перед зеркалом, и офицер был вынужден признать, что это так. Не так уж легко приучить свое лицо сохранять определенное выражение, когда взаимодействуешь с людьми в стрессовых ситуациях, а они у копов случаются чуть не каждый день.

Когда Алекс вновь вышел на улицу, он задумался о том, что именно София рассказала Вал, Камиле и Даниэлю. Наверное, ничего. Он надеялся, что ничего. Но кто-то из ребят точно заметил три полицейские машины, припаркованные через дорогу.

Миллер принес не только камеру, но и маленький чехол с инструментами для сбора улик. Кристи натягивал латексные перчатки, когда к нему присоединился Алекс. Хлопнула задняя дверь, и краем глаза офицер увидел, как стремительно мимо пробегает Хендрикс. Через минуту до них донесся шум уезжающей патрульной машины. Алекс надел перчатки и указал на камеру.

Кристи кивнул:

– А я возьму пробы. Хотя у тебя, наверное, в этом больше опыта.

– Неа, – ответил Алекс, вынимая фотоаппарат из чехла. Это был стандартный «Пентакс» 35 мм. Наверное, надо будет завезти пленку с места преступления в студию Макдауэлла. В полицейском участке проявочной не было. – В Чикаго у нас работала отдельная команда людей, которые приезжали, все фотографировали и собирали улики. Патрульные просто стояли и отгоняли зевак, – тут он прервался и оглядел высокую изгородь вокруг маленького королевства миссис Шнайдер. – Кстати, а тут их почему нет?

– Кого? – переспросил Кристи.

– Зевак, – ответил Алекс. Он знал как минимум несколько человек, помимо Софии, которые днем бывали дома. Его шокировало полное отсутствие какого-либо интереса к происходящему в районе. Кроме того, для летнего дня стояла неестественная тишина. Разве дети не должны бегать во дворе, резвиться под опрыскивателями, кататься на велосипедах по тупиковой части улицы, где нет машин? Почему подростки не врубают Майкла Джексона на полную громкость на магнитофоне? Он не слышал даже шума дневных телепередач сквозь открытые окна.