Дерево Джошуа. Группа ликвидации - [36]

Чем меньше мне приходится иметь дело с дипломатическими работниками и работниками разведывательных служб, тем лучше я себя чувствую.

И все же мне предстояла встреча с человеком, имеющим непосредственное отношение к моему заданию. Но поезд прибыл с опозданием, так что и я опоздал на встречу. Я снял телефонную трубку.

— Соедините меня с миссис Тейлор, — попросил я. — По-моему, она остановилась в этом отеле. Миссис Луиза Тейлор.

— Миссис Тейлор? — портье говорил по-английски с британским акцентом, в котором проскальзывали шведские обертоны. Это производило странное впечатление. — Верно! Номер 311. Я сейчас вас соединю, сэр.

Держа телефонную трубку около уха и дожидаясь, пока меня соединят с номером 311, я вдруг почувствовал, что за моей спиной кто-то тихо вышел из стенного шкафа.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Многоопытный секретный агент, конечно же, сначала тщательно осмотрел бы гостиничный номер, а уж потом бы встал бы спиной к стенному шкафу и двери в ванную. В иных обстоятельствах я бы и сам так сделал. Но я играл роль, и в моем сценарии не было никаких указаний на то, чтобы я выказывал хоть малейший намек на профессиональную осторожность. Мак особенно настаивал на этом.

— Ну, теперь ты благодаря усилиям дядюшки Сэма прошел полный курс переподготовки, — говорил он мне на последнем брифинге. — И вполне возможно, что дядя, будучи весьма миролюбивым субъектом, не одобрил бы некоторых дисциплин твоей учебной программы, но ведь чего дядя не знает, то его и не тревожит. Национальная безопасность имеет свои преимущества — ведь наша работа проходит под грифом «совершенно секретно», Предполагается, если я не ошибаюсь, что мы разрабатываем некое секретное оружие. Ну, можно и так сказать. Ведь, в конце концов, величайшая на свете тайна и опаснейшее оружие — это человек.

Разрешившись от этого философского бремени, он выжидательно посмотрел на меня.

— Так точно, сэр, — сказал я.

Мак скорчил довольную гримасу.

— Я ознакомился с твоими итоговыми результатами. Впечатляет! Давненько мне на глаза не попадалось ничего худшего. Твои биологические и психологические рефлексы ни к черту не годны. Результаты учебных стрельб из пистолета в положении стоя и лежа удручающи, С ружьем ты обращаешься немного лучше, но ведь, черт побери, кто не умеет стрелять из ружья! Что касается ножа, то только благодаря своим длинным ручищам ты кое-как добрался до удовлетворительного уровня — так здесь и говорится, — с тех пор как научился не падать точно бревно. По рукопашному бою, опять-таки спасибо твоему невероятному росту и длинным рукам, тебе в конце концов удалось достичь уровня заурядной посредственности. Когда ты попал к нам, твоя физическая форма оставляла желать много лучшего, но и теперь тебе нечем похвастаться. Ты сбросил пятнадцать фунтов и мог бы вполне обойтись еще без десяти, ничего не теряя. Слушай, чем ты, мать твою, занимался все эти годы? Просиживал свою нижнюю выпуклость?

— В общем, так оно и было, сэр, — ответил я.

Я уже было собрался протестовать: мое досье не давало ему оснований считать меня таким безнадежным. Ведь и вправду для человека, который возвращается в организацию после пятнадцатилетнего перерыва, я добился, как мне казалось, очень неплохих результатов. Но, набрав в легкие воздух, тут же передумал, поняв, что он же меня не спрашивает, а делает заявление. Невзирая на Мои реальные достижения, именно данная Маком оценка и будет зафиксирована в моем личном деле — на тот случай, если кто-то им заинтересуется. Он в очередной раз проявил себя умницей. У него были свои соображения: он полагал необходимым, чтобы я со стороны казался беспомощным увальнем.

— Решение штаба было единодушным, — продолжал Мак с каменным лицом. — Ни один из них не взял на себя ответственность за твой допуск к сложнейшей и опасной операции. — Он оттолкнул от себя папку с моими бумагами. — Это какая-то свора идиотов. Я четко изложил им все доводы относительно тебя, почему я хочу отправить на задание именно тебя, но все равно они прислали мне вот это! В нашей конторе царит такая бюрократия, что я просто удивляюсь, как нам удается что-то доводить до конца и добиваться каких-то успехов. Сегодня каждый агент, видите ли, должен получить медицинский сертификат, подписанный терапевтом, психиатром и шестью тренерами, а уж потом ему дозволят сходить на угол и купить вечернюю газету. Помнишь, как я отправил тебя через Ла-Манш с парнем по имени Вэнс? У тебя было тогда незажившее пулевое ранение в грудь, а у него рука в гипсе. При проходе через немецкие патрули ваш внешний вид очень убедительно подкреплял легенду, что вы получили отпуск по ранению. И, насколько я помню, раны не помешали вам выполнить задание. Я не шибко надеюсь на физическую форму агента. Для меня самое главное — интеллект и психическое состояние.

— Так точно, сэр, — сказал я. С приближением старости Мак впал в словоохотливость. Во время войны он не разливался таким соловьем.

Он вдруг нахмурился.

— Между прочим, Вэнс все еще работает на нас. Если ты забыл, как он выглядит… все мы с тех пор немного изменились… — ты сможешь узнать его по шраму над локтем, там, где вышла сломанная кость. Запомни это. Ты будешь держать связь со мной непосредственно через него — если вдруг ты почему-то сочтешь невозможным воспользоваться каналами связи, о которых мы говорили. — Он поджал губы. — Разумеется, в распоряжении других отделов есть куда больше средств связи, чем у нас, и они часто делятся с нами, но ведь у тебя возникнут ситуации, когда надо будет посылать тебе аналогичную информацию. Вэнс и будет ее передавать. Он работает на континенте, но авиатранспортное сообщение там превосходное — это на тот случай, если тебе понадобится его помощь.