Деревенский Зорро - [36]

Димка вспомнил: все его любимые герои в подобных случаях начинали усиленно "работать мозговыми извилинами". Он сел в позу античного героя и задумался.

Сложившуюся обстановку заложник оценил правильно. Правда, своих похитителей он раскусил не до конца. По своей молодости полагал, что достаточно хорошо изучил этих людей. И хотя считал их отпетыми преступниками, мысли об их готовности пойти на убийство не допускал. Не ведал он и о том, что наёмный убийца Власов переехал в тихое село почти с другого конца России только для того, чтобы отсидеться после выполнения "задания" по ликвидации одного из лидеров преступного мира.

Николай Фёдорович с Екатериной Никифоровной давно собрались ужинать, а Димки, который обычно такие мероприятия не пропускал, всё не было. Они уже решили начинать без него, но тут звякнул телефон.

Телефон им поставили месяц назад. В последнее время многие жители села от этого блага цивилизации начали отказываться. Всё упиралось в банальную нехватку денег. Кузнецовы на семейном совете решили, что телефон всё-таки вещь в доме необходимая. Глава семейства написал заявление, и после очередного повышения цен им дали один из освободившихся номеров.

Николай Фёдорович взял трубку:

– Да, слушаю!

Власов поздоровался и, не мудрствуя, сразу перешёл к делу:

– Я Вам звоню всё по тому же вопросу. Вы не передумали?

Кузнецов собеседника узнал сразу. Этот человек подходил к нему неделю назад. Он попросил его снять кандидатуру и не участвовать в выборах. Разговор вёлся в вежливом тоне. Главный упор делался на то, что Николай Фёдорович не знает людей и особенностей жизни села. Власов говорил от своего имени, но из разговора стало ясно, за ним стоит Краснов и те, кто его поддерживают в районе.

Кузнецов тогда ответил, что уходить до выборов у него нет оснований. Его кандидатуру выдвинули несколько инициативных групп, которые в него верят, и поэтому участвовать в выборах он будет, а своим соперникам обещает только честную борьбу.

От этого разговора у Николая Фёдоровича на душе остался нехороший осадок и предчувствие, что в покое его не оставят. Так оно и вышло. Он отвернулся от жены и негромко, чтобы она не слышала, произнёс:

– Я уже сказал вам – нет! А слова своего я не меняю!

Власов пустил в ход заранее заготовленную фразу:

– Ну что ж, Вы сами заставляете нас применить силу!

Николай Фёдорович усмехнулся и всё так же спокойно ответил:

– Вижу: вы привыкли добиваться своего любой ценой и уже переходите к угрозам.

– У нас нет другого выхода. Мы ставим Вам условие. Или Вы снимаете свою кандидатуру, или у вашего сына, который находится сейчас у нас, будут неприятности. Могут даже возникнуть проблемы со здоровьем…

У Кузнецова перехватило дыхание, но он взял себя в руки:

– Вы что американских боевиков объелись? Решили поиграть в похитителей? Давайте решать наши проблемы между собой! Парень здесь ни при чём. Думаю, у вас хватит ума не причинять ему вреда! Дайте сыну трубку, я должен с ним переговорить!

Власов выслушал офицера, и ему показалось, тот готов идти на попятную.

– С вашим сыном, пока, всё в порядке. Я приглашу его чуть позже. А Вы подумайте и примите правильное решение! Лучше не доводить дело до скандала, а договориться по-доброму! – он положил трубку.

Екатерина Никифоровна, слушая разговор в пол-уха, под конец насторожилась. Неприятностей Кузнецовы друг от друга никогда не скрывали. Да и как может быть иначе в семье, где жена, как нитка за иголкой, всю жизнь колесила по свету за своим избранным. Николай Фёдорович не стал ничего скрывать и сейчас. Реакция жены была вполне естественной и предсказуемой. Она была женщиной сильной, но за своего младшенького испугалась:

– Коля, брось ты всё это к черту! Неужели ты что-то сумеешь изменить в отдельно взятом селе, если сверху идёт такая политика! Пожалей сына. Ведь от этих подонков можно ожидать что угодно!

– Ты, как всегда, права, Катя! Но ведь я офицер. Люди поверили мне. И если я могу сделать их жизнь хоть немного лучше, я должен на это пойти!

Екатерина Никифоровна разнервничалась не на шутку:

– Да что ты живёшь иллюзиями! Неужели не видишь, что творится вокруг? Ты же будешь чужим! Инакомыслящим…, белой вороной. Помнишь, как элита радовалась: наконец-то освободились от партийного диктата и за инакомыслие теперь не садят? Да, не садят! Неугодных теперь просто убивают… И никому до этого нет дела… И никто не искал и не будет искать убийц! Я тебя очень прошу, откажись от этой обузы! Во власть сейчас лезет одно ворьё! Они съедят тебя моментально. Зачем тебе это надо? Хотя бы на пенсии поживи для себя. Посади сад, разведи пчёл!

Николаю Фёдоровичу стало ясно, дальнейший разговор с женой может перерасти в семейный скандал, поэтому он спокойно, но твёрдо её остановил:

– Катя, давай пока не будем обсуждать эту тему. Позволь мне сосредоточиться, они скоро должны позвонить. Обещали, что дадут переговорить с сыном.

Пока Власов ездил звонить, Жабров времени не терял. Он успешно справился со второй бутылкой водки и начал размышлять о том, как бы приняться за третью. С большим трудом, используя физическую силу и очень разнообразные выражения современного уголовного фольклора, Власову удалось вывести его на улицу и привести в чувство. Оставив напарника на свежем воздухе, он пошёл к заложнику.