Депутат от Арси - [34]

— Во время выборов хозяева гостиниц ни за что не отвечают! — вмешался тигр, соскакивая с лошади.

«Непременно повторю это Вине», — подумал супрефект. — Поди-ка, любезный, спроси у своего барина, не угодно ли ему будет принять супрефекта города Арси.

И Антонен Гулар вернулся к своим приятелям, которые, дойдя до конца аллеи, остановились, видя, что супрефект вступил в разговор с тигром, уже успевшим прославиться на весь Арси и своим именем и своим зубоскальством.

— Барин просит господина супрефекта пожаловать к нему. Он будет очень рад видеть вас у себя, — сказал Парадиз, появившись через несколько секунд.

— Послушай, малыш, — спросил Оливье, — а сколько же твой хозяин платит такому смышленому и зубастому мальчугану, как ты?

— Платит, сударь? За кого вы нас принимаете? Господин граф позволяет обсчитывать себя, с меня хватит...

— Этот мальчишка прошел хорошую школу, — сказал Фредерик Маре.

— Высшую школу, господин прокурор, — поправил Парадиз, изумляя своим апломбом всех пятерых друзей.

— Экий Фигаро! — воскликнул Вине.

— Напрасно вы нас принижаете, — возразил Парадиз, — мой барин зовет меня Робер Макэр-младший. А с тех пор как у нас завелись доходы, мы стали Фигаро, но только с деньгами...

— И намного ты его облегчаешь?

— Бывают заезды, когда мне перепадает и тысяча экю. Но я не продаю моего господина...

— Бесценный малютка! — воскликнул Вине. — Он разбирается в лошадках!

— И в благородных ездоках, которые загребают денежки, — отпарировал мальчишка, повертываясь к Вине и показывая ему язык.

— По этой Парадизовой дорожке можно далеко уйти, — заметил Фредерик Маре.

Хозяин гостиницы проводил Антонена Гулара в комнату, в которой приезжий устроил себе гостиную, и Гулар, войдя, увидел бесцеремонно направленный на себя монокль.

— Сударь! — не без некоторой важности произнес Антонен Гулар. — Я только что узнал от жены хозяина, что вы отказываетесь подчиняться распоряжениям полиции. И так как я не сомневаюсь, что вы человек почтенный, я почел за благо явиться сам, чтобы...

— Вас зовут Гулар? — невозмутимо спросил незнакомец.

— Я здешний супрефект, сударь, — отвечал Антонен Гулар.

— Ваш отец, кажется, служил у Симезов?..

— А я, сударь, служу моему правительству, — времена меняются.

— У вас есть слуга по имени Жюльен, который собирается сманить горничную княгини Кадиньян?

— Я, милостивый государь, никому не позволю разговаривать со мной в таком тоне! — сказал Гулар. — Вы, по-видимому, еще не знаете моего характера...

— А вам, я вижу, не терпится ознакомиться с моим, — отпарировал незнакомец. — Так вот, позвольте отрекомендоваться. Можете записать в книге вашей гостиницы: «Наглец... приехал из Парижа... пристает с расспросами, возраст неизвестен... путешествует для собственного удовольствия». А знаете, это было бы очень недурно завести у нас во Франции такой же обычай, как у англичан, там людям разрешается приезжать и уезжать куда им вздумается и не пристают к ним на каждом шагу с требованием документов... Вот... у меня, например, нет паспорта... Ну-с, что же вы со мной сделаете?

— Господин прокурор города Арси здесь неподалеку: вон там, под липами, — отвечал супрефект.

— А, господин Маре!.. Кланяйтесь ему от меня.

— Но кто же вы, наконец?

— Да все, что вам будет угодно, дорогой господин Гулар, — отвечал незнакомец, — ибо это вам предстоит решить, что именно буду я представлять собой в вашем округе. Подумайте и дайте мне хороший совет. Вот вам, читайте.

И незнакомец протянул супрефекту письмо следующего содержания:

«ПРЕФЕКТУРА ДЕПАРТАМЕНТА ОБ

(Секретно)

Господин супрефект!

Вам надлежит договориться с подателем сего относительно выборов в Арси и неукоснительно следовать всему, что он сочтет нужным потребовать от вас. Предлагаю вам соблюдать во всем, что касается этого лица, строжайшую секретность и оказывать ему внимание и уважение, подобающие его сану».

Письмо было написано и подписано рукой самого префекта.

— Вот видите, вы, сами того не подозревая, говорили прозой[9], — сказал незнакомец, пряча письмо.

Антонен Гулар, совершенно сбитый с толку аристократическим видом и надменными манерами незнакомца, принял почтительный тон.

— Как так, сударь? — спросил он.

— Да вот, вашими попытками совратить Анисету... она пришла и рассказала нам о поползновении вашего Жюльена, которого вам теперь следует называть не Жюльеном, а Юлианом-Отступником, ибо он потерпел поражение и сдался моему тигру, юному Парадизу, признавшись в конце концов, что вы поручили ему переманить Анисету в дом самой богатой семьи в городе. А так как первые богачи в Арси — это Бовизажи, то у меня нет никаких сомнений, что не кто иной, как мадемуазель Сесиль, жаждет завладеть этим сокровищем.

— Да, сударь...

— Так вот. Анисета сегодня же перейдет в услужение к Бовизажам. — Он свистнул. Парадиз появился столь молниеносно, что незнакомец сказал ему: — Ты подслушивал!

— Нечаянно, господин граф. Перегородки картонные. Если господину графу угодно, я могу подняться этажом выше.

— Нет. Можешь подслушивать. Это — твое право. Это я должен говорить тише, когда мне не угодно, чтобы ты был осведомлен о моих делах. Ты сейчас вернешься в Сен-Синь и передашь от меня вот эту монетку в двадцать франков крошке Анисете... Пусть думают, будто Жюльен соблазнил ее за ваш счет. Этот золотой означает, что она может последовать за Жюльеном, — объяснил незнакомец, оборачиваясь к Гулару. — Анисета может оказаться весьма полезной для успеха нашего кандидата.