Департамент «Х». Прицел бога - [30]

– Я их в действии не видел.

– Я тоже. Но постараемся опробовать при необходимости. А «летающее ведро» «Стражам исламской революции» мы должны только показать, продемонстрировав все его возможности. Пусть покупают у «Рособоронэкспорта». Для того эту штуку и делали. Это тоже входит в нашу задачу как второстепенная составляющая. Я просил с собой еще и змею-робота, которую мы привезли из Венесуэлы, – захватили там у американцев, а они, в свою очередь, стащили в Израиле. Наши спецы уже сделали пробные копии, но нам пока не выделили. А штука хорошая. Денисенко такую змею сумел использовать как носитель взрывного устройства. Сделают – будем демонстрировать, и пусть покупают хоть иранцы, хоть китайцы.

– Лучше бы нашей армии продали...

– А это уже совсем другое дело... Я с тобой согласен полностью, но наша армия в сложившихся реалиях тоже должна не получать, а покупать, хотя и по несколько другой цене. Если останутся деньги после ремонта кабинета министра обороны, может быть, и купят. Однако Департамент «Х» в бюджетных разработках проходит не по статье на вооружение, а по статье НИОКР[14]. Значит, мы люди другого ведомства.

– Армии от этого не легче.

– Опять согласен. Но обсуждать то, на что мы повлиять не можем, не будем. А будем, я полагаю, отсыпаться, поскольку не можем даже предположить, когда и сколько нам удастся поспать в следующий раз.

– С этим трудно не согласиться. – И Вельчанинов закрыл глаза...

* * *

Подполковник разомкнул веки, когда самолет уже выпустил шасси, готовый вот-вот коснуться посадочной полосы. Глянул в сторону иллюминатора.

– Я так и думал, что долетим благополучно.

– А что, могли благополучно не долететь? – спросил полковник.

– Всякое случается. Особенно с иранскими аэродромами, тем более военными. В первый раз, когда сюда летел, у них электричества не было. Какая-то авария в горах. Лавина, что ли, сошла, или сель – и накрыла линию. Диспетчеры на аварийном питании работали, а мы садились практически вслепую. Полосу кострами обозначали – несколько автомобильных покрышек зажгли. От них одна копоть и никакого света. Во второй раз, правда, все нормально было. Сейчас, наверное, тоже...

Кирпичников давно привык к несколько странной манере разговора подполковника Вельчанинова и потому не слишком ломал себе голову, стараясь вникнуть в смысл сказанного.

Самолет тем временем коснулся колесами полосы и начал тормозить. Посадка прошла успешно, но потом очень долго пришлось ждать, когда самолет вырулит с посадочной полосы куда-то в зону стоянки.

– Документы у своей группы собери, – попросил полковник Вельчанинова.

Тот отошел к своим офицерам, сидящим в другом конце просторного грузопассажирского салона. Оперативная группа уже собрала свои документы, и капитан Радимов принес их командиру. Тут же вернулся и Василий Юрьевич. Всё поместилось в большом пакете. Кирпичников заклеил клапан бумажкой со своей подписью, а весь пакет многократно обмотал скотчем – так, что на виду не осталось ни одного бумажного участка, который можно было бы надорвать. В таком виде пакет поместился в пластиковый мешок, в свою очередь заклеенный скотчем. Незаметно открыть такой мешок было невозможно, только разорвать. И Кирпичников двинулся с этим грузом в кабину пилотов. Но командир экипажа уже сам вышел навстречу. Кивком показал, что знает о необходимости принять пакет на хранение, и сообщил, что за группой пришел автобус и можно выгружаться.

Загрузка в автобус вызвала проблемы, поскольку несколько контейнеров с оборудованием Гималая Кузьмича по габаритам не помещались в автобусные двери. Но водитель сразу же куда-то позвонил, и уже через три минуты подошел маленький грузовичок с военным водителем. Контейнеры, объемные, но легкие, поместили в кузов. Гималай Кузьмич, естественно, устроился в кабине грузовика. Тот тронулся, следом двинулся автобус. Добравшись до КПП со шлагбаумом, благополучно миновали его без проверки – только с небольшой остановкой, когда поговорить с часовым вышел водитель автобуса. А дальше через несколько минут дорога нырнула куда-то под гору, из чего можно было сделать вывод, что аэродром располагался на каком-то горном плато. Спуск был долгим и изобиловал поворотами – ехали, вероятно, по горному серпантину. А еще через сорок минут, после краткосрочного подъема по такому же серпантину, свернули в сторону и остановились на площадке перед двухэтажным домом, стоящим буквой «П».

Знающий уже этот маршрут подполковник Вельчанинов встал первым:

– Выгружаемся. Приехали.

Дверь автобуса открылась, водитель зажег свет в салоне. Сразу же на ступеньку вскочил человек, быстрым взглядом окинул всех, кто был в салоне, и выделил Вельчанинова. Василий Юрьевич шагнул вперед, приобнял встречающего за плечо, второй рукой пожимая протянутую руку, и коснулся щекой щеки – традиционное в мусульманском мире приветствие.

– Познакомься, Турумтай, наш командир, – Вельчанинов показал на Владимира Алексеевича, который уже оказался рядом, и точно так же, как и подполковник, поприветствовал командира иранской группы сопровождения. – Полковник Кирпичников, мой бывший коллега по спецназу ГРУ, ныне представляющий другую структуру, но по-прежнему отличный боец и хороший человек, можешь мне поверить.