Деникин - [240]
Пока этого нет, мы будем идти своим прежним путем, завещанным нам основоположниками добровольчества, какие бы тернии ни устилали нам путь.
Ибо судьбы России важнее судеб эмиграции».
Ксения Васильевна, выслушав супруга, сказала:
— Сильно написано, в твоем стиле!
— Асенька, надо действовать! Мы должны жить в Париже. Там сейчас многое решается. А мы застряли. Последний немецкий солдат покинул Мимизан 24 августа 1944 года, а сегодня уже май 1945 года. Я ничего не могу сделать!
— Иваныч, ну что ты так коришь себя. Обстоятельства сильнее нас. Пока. Ты же видишь, как тебя уважило новое французское начальство. Они, видите ли, не признали за тобой профессии писателя и заломили цену за перемену паспортов 1170 франков! Они же нас пустили по миру!
— Да, этого я от новых сильных мира сего не ожидал. Не случайно коммунисты сегодня во Франции на коне, — с грустью в голосе сказал старик генерал. — И снова, Асенька, мы боремся за существование. Но Марина обещала помочь.
— Поможет, обязательно поможет. Ты же знаешь нашу доченьку. Ей тоже нелегко.
— A-то я не понимаю, — тяжко вздохнул Деникин. — Кстати, послушай, что я ей написал в связи с этими злополучными фунтами. Антон Иванович снова начал читать вслух:
«Ты знаешь, что у меня на черный день осталось 50 ф. (английских фунтов стерлингов. — Г. П.). Пришла сейчас надобность и я отдал их Крячко, прося обменять. Но сегодня прочел в газете, что якобы билеты эти аннулированы. Здесь в этом вопросе разобраться трудно. Во всяком случае, он причинил мне большое беспокойство.
Поэтому прошу тебя сейчас же переговорить по телефону с Крячко и спросить, обменял ли он? Если мои опасения правильны и Крячко ничего сделать не может, то возьми у него билет и постарайся устроить через своих знакомых. Иначе — беда! Это ведь все, что у нас есть…»
— Все правильно, Иваныч, ты написал. А у Марины знакомых много. Она же стала журналистской. Да, вот что: следующий раз в письме сообщи ей, что мы хотели ее услышать по радио, да только шум поймали.
— Обязательно напишу. А вообще, Маришка умница. Теперь еще в газеты писать будет. Я и не подозревал такого таланта у нашей дочери.
Марина действительно в тот момент делала потрясающие успехи в журналистике. Но она в суете повседневных дел ни на минутку не забывала о дочернем долге. Любимые родители были для нее превыше всего. После долгих поисков дочери удалось найти отцу с матерью квартиру на парижском бульваре Массена. Причем непростую, а аж целых 3 комнаты, кухня, ванная…
Родители испугались, что квартира станет им не по карману. Антон Иванович с тревогой написал любимой дочери:
«…Ведь у нас никаких средств, почти никаких перспектив, кроме одной, о которой с тобой будем говорить по приезде. Так что пиши скорее, сколько эта квартира будет стоить. А также, каким путем и кто тебе предложил, насколько этот источник достоверен?»
Квартиру предоставили друзья будущего мужа Марины Антоновны. Смогла она решить и вопрос с обменом 50 фунтов стерлингов. Родители с котом Васей выехали из Мимизана на грузовичке капитана Латкина.
С 30 мая и до конца ноября 1945 года начался кратковременный период жизни престарелого генерала в послевоенном Париже.
Кроме вечного безденежья, Антона Ивановича угнетала обстановка, сложившаяся во Франции после разгрома гитлеровской Германии.
Деникин гордился тем, что народы России победили фашизм. Однако небывалый рост авторитета СССР как победителя Гитлера вызывал у бывшего вождя Белого движения раздражение, потому что на его Родине правили ненавистные ему большевики (правда, правили уже совсем другие вожди, большевизм эволюционировал…).
Следовательно, по логике генерала, подъем авторитета Советского Союза на международной арене — это укрепление позиций сталинского режима и мирового коммунизма. Например, огромный рост коммунистического движения во Франции после освобождения ее от фашистской оккупации, что с неудовольствием наблюдал генерал Деникин. Стереотипы антикоммунистического мышления в данной ситуации сработали у бывшего главкома ВСЮР безотказно.
У Антона Ивановича вызывало озабоченность и тревогу то, что отдельные деятели белой эмиграции под впечатлением победы советского народа в Великой Отечественной войне, по его личной оценке, пошли «на поклон к большевикам». Он считал, что с большевиками пытаются вступить в контакт те, кто пресмыкался перед немцами, «прихвостни, мракобесы и, к сожалению, подлинная русская интеллигенция, мягкотелая, ничему не научившаяся…».
Генерал искренне возмутился действиями группы политических и общественных деятелей белой эмиграции, которые посетили 12 февраля 1945 года посольство СССР во Франции, где имели беседу с послом А. Е. Богомоловым. Бывший главком ВСЮР счел подобные деяния как сдачу антикоммунистических позиций белой эмиграции.
Был еще один момент: после войны образовалась вторая волна эмиграции. В основном те, кто бежал с нацистами, но не только (например, военнопленные, которые чудом избежали насильственной депортации в СССР в соответствии с Ялтинскими соглашениями 1945 года). Отношение к этой волне в нашей стране было однозначно негативное,
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.