Дени Дидро (1717-1784). Его жизнь и литературная деятельность - [7]

Но прежде чем перейти к деятельности Дидро как редактора «Энциклопедии», мы не можем не привести следующего отрывка, прекрасно его характеризующего в его общении с людьми. Его посещает молодой литератор, и вот как он описывает свой визит к великому энциклопедисту: «Я вхожу в его комнату, и он нисколько не удивлен моему посещению. Он избавляет меня от труда объяснить ему цель моего прихода: очевидно, почтение, выразившееся на моем лице, ему все раскрыло. Равным образом он избавляет меня от труда постепенно перейти к литературным вопросам. При первом же намеке он встает, устремляет на меня свой взор, но меня уже не видит. Он начинает говорить, но сперва так тихо и быстро, что я ничего не могу разобрать. Я тотчас же убеждаюсь, что мне придется ограничиться ролью слушателя, и охотно принимаю ее на себя. Мало-помалу его голос повышается, становится ясным и звучным. Сперва он стоял неподвижно, теперь начинает усиленно жестикулировать. Мы еще никогда с ним не встречались, но когда мы встаем, он меня обнимает, когда мы сидим – хлопает по моей ляжке, словно по своей. Если я заикнусь о законе, у него тотчас же готов целый законодательный план. Если я обмолвлюсь словом „театр“ – он предлагает мне пять или шесть планов драм или трагедий. Тут же он вспоминает, что Тацит – величайший художник древности, и декламирует мне отрывки из его сочинений. Как ужасно, что варвары похоронили под красой древнего зодчества столько сочинений этого великого писателя! Он сокрушается об утрате этих произведений. О, если бы при раскопках найдена была хоть часть их! При этой мысли он приходит в неописанную радость. Но невежественные руки, извлекая рукописи из-под обломков, часто их уничтожают. И вот он, словно настоящий специалист, объясняет мне, как следует умело приниматься за раскопки. Затем он вспоминает о том, как афинская цивилизация смягчила жестокие нравы завоевателей мира. Он переносится в счастливые дни Лелия и Сципионов, когда побежденные нации сами с удовольствием принимали участие в празднествах в честь побед над ними. Он воспроизводит целые сцены из Теренция и декламирует речитативом стихи из Горация, затем уже поет очень милую песенку, импровизированную им во время какого-то ужина, и переходит к изложению комедии, напечатанной им в одном экземпляре, чтобы избежать переписки. В комнату входят другие лица. Шум придвигаемых стульев прерывает его монолог, – и он приходит в себя. Он как бы снова меня узнает и подходит ко мне как к человеку, с которым когда-то встречался. Он вспоминает, что мы беседовали об очень интересных вопросах, законодательных и исторических, и прибавляет, что беседа со мною принесла ему много пользы; поэтому он приглашает меня продолжать такое приятное и полезное знакомство.

Расставаясь со мною, он два раза целует меня в лоб и вырывает у меня свою руку, точно мы прощаемся навеки».

Глава II. Дидро как редактор «Энциклопедии»

Происхождение «Энциклопедии». – Ее задача. – Арест Дидро. – Проспект. – Дидро о рабочем сословии. – Сотрудники. – Отношение двора. – Измена Руссо. – Стойкость Дидро. – Полная его победа. – Жертвы, им принесенные

Мысль о составлении сборника всех человеческих знаний, расположенных в алфавитном порядке, принадлежит не Дидро и даже не Франции, а стране, которой мир обязан многими выдающимися практическими идеями, именно Англии. Первый энциклопедический словарь в том смысле, как мы теперь его понимаем, появился в Лондоне в 1728 году и принадлежит Чемберсу. Нельзя, однако, сказать, чтобы Франция была совершенно чужда этому предприятию. Чемберс воспользовался для своего предприятия трудами многих французских ученых, ибо в то время сношения между Англией и Францией приняли небывало широкие размеры вследствие состоявшейся в конце XVII века отмены Нантского эдикта. Около 80 тысяч гугенотов, лишенных свободы вероисповедания и опасавшихся за свое имущество и даже жизнь, переселились в Англию. Они, конечно, поддерживали сношения со своими соотечественниками, и так как это были иногда люди очень развитые и образованные, то между Францией и Англией установилось духовное общение, выгодное для обеих стран. Приблизительно такие же последствия имела отмена Нантского эдикта для взаимных отношений между Францией и Германией. Это сближение умственной жизни соседних народов способствовало сильному ее оживлению. В частности, переселение гугенотов в Англию подорвало влияние католицизма во Франции: протестантская Англия, с ее философией, в значительной степени поколебала, через посредство изгнанных гугенотов, все миросозерцание французского образованного общества. Таким образом, отмена Нантского эдикта, с точки зрения ее виновников, имела роковые последствия. Насилие над совестью не только не увенчалось успехом, а, наоборот, привело к ослаблению католицизма.

Нам представится еще случай указать, как английские идеи проникли во Францию и коренным образом изменили миросозерцание французского общества. Но в данном случае мы должны отметить, что и тот гигантский таран, которым Дидро сокрушил здание прежних французских понятий, суеверий и предрассудков, задуман по английскому образцу. Правда, «Энциклопедия» Чемберса преследовала преимущественно практические цели: простое распространение полезных знаний в удобной для большинства читателей форме, – но все-таки она представляла собою попытку сильной демократизации науки. Благодаря энциклопедии наука становилась доступной значительному числу людей, которые прежде с величайшим трудом могли запастись знаниями по интересовавшим их вопросам. Это основное значение энциклопедии получило только дальнейшее развитие в громадном труде Дидро и его товарищей.