Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов - [49]

.

По словам одного из бывших служащих Конгрегации по делам Духовенства, просившим не называть его имени, когда епископ желает продать собственность на сумму, превышающую установленный предел, процедура происходит следующим образом: епископ со своим финансовым советом оценивает стоимость собственности, затем обращается в Конгрегацию за разрешением, объясняя, на что пойдут вырученные средства. О’Мелли понимал, что ему нужно завоевать доверие финансового совета, который отказал Лоу, просившему найти средства на выплату компенсации жертвам преступлений священников.

Кардинал Кастрилльон и его сотрудники должны были разобрать три вопроса. Во-первых, не скажется ли распродажа собственности негативно на деятельности архидиоцезии Бостона? Это вызывает встречный вопрос: как Ватикан может оценить тот вред, который распродажа собственности наносит архидиоцезии? Сотрудники Конгрегации не собирают информацию с мест, не изучают соответствующие отчеты и документы, но полагаются на слова епископа. В случае О’Мелли бостонский кризис привлек внимание даже итальянской прессы. Леннон тщательно изучил доступную собственность архидиоцезии.

Вторая забота Конгрегации по делам Духовенства касалась вопроса о том, есть ли у епископа разумный план использования вырученных средств. В случае Бостона все было предельно ясно: эти средства пойдут на выплату компенсаций жертвам. И наконец, оставался еще один вопрос: если бостонской архидиоцезии требуется значительно больше денег, чем $10,3 миллиона, будет ли разрешение Ватикана на осуществление сделок справедливым и разумным?

Священники, занимающие важные посты в Римской Курии, понимали, что они действуют от имени Святейшего Отца. Они серьезно относились к идее апостольского преемства, то есть верили в то, что епископы, с которыми они имели дело, были духовными наследниками апостолов, окружавших Иисуса. В условиях религиозной монархии священники, служащие в Ватикане, используют особый этикет: они называют епископа «Преосвященным», кардинала «Высокопреосвященным» и даже, как я узнал, используют соответствующие формы в третьем лице. В июле 2009 я искал возможности взять интервью у бывшего архиепископа Сент-Луиса Раймонда Барка, префекта Апостольской Сигнатуры. «Это невозможно, – ответил мне в трубку холодный голос с мягкой модуляцией. – Его Преосвященство отсутствует». Вот так. Сомневаюсь, что в Миссури его величали «Ваше Преосвященство».

Священники, работающие в третьей канцелярии Конгрегации по делам Духовенства, прекрасно понимали значение слов «отчуждение церковной собственности». В их задачу входило защищать права умерших.

Целые поколения католиков, которые дарили деньги, земли, произведения искусства, здания либо использовали свое имущество во благо прихода или диоцезии, теперь покоятся в освященной земле. Многие из них похоронены на кладбищах около церкви, в которую ходила их семья. Каноническое право высоко ценило их намерения. Третья канцелярия Конгрегации Духовенства следила за тем, чтобы с их собственностью и пожертвованиями обращались надлежащим образом.

О’Мелли отказался давать интервью для данной книги. Как и епископ Леннон. Как и кардинал Кастрилльон, оставивший Конгрегацию Духовенства ради другого высокого поста в Ватикане (и сейчас уже удалившийся на покой). Монсеньор Джеймс Мак-Дейд, работавший в Конгрегации вместе с Кастрилльоном и его преемником кардиналом Клавдио Юммесом, отказался давать мне интервью или устроить встречу с кардиналом (в октябре 2019 года преемником Юммеса стал Мауро Пьяченца, вскоре поставленный кардиналом.) Тем не менее двое людей, хорошо знакомых с деятельностью Конгрегации, могли сообщить мне нечто о визите О’Мелли в 2003 году. Их информация соответствует ватиканским процедурам, основанным на каноническом праве. Конгрегация по делам Духовенства располагается на последнем этаже здания на Площади Пия XII, находящейся за собором Св. Петра. Кардинал Дарио дель Нирио Иезус Кастрилльон Ойос, исполняющий почетную обязанность преемника апостолов, должен был показаться О’Мелли радушным союзником.

Кардиналы и политики

Кастрилльон родился в 1929 году в Меделлине еще до того, как этот провинциальный город стал прочно ассоциироваться с наркокартелями. Юноша, легко осваивавший чужие языки, стал священником. Он стал доктором канонического права в Папском Грегорианском университете в Риме, защитил другую диссертацию по социологии религии в Лувенском университете в Бельгии, а в возрасте тридцати шести лет вернулся в Колумбию уже епископом. Его обожали бездомные, в диоцезии Перейры он сам ходил по улицам и кормил брошенных детей. Бум торговли кокаином пробудил в Кастрилльоне стремление к власти в духе Макиавелли. СМИ показывали, как он освящает ресторан, принадлежащий гангстеру из наркомафии. «На самом деле, его отношения с наркоторговцами были сложными», – пишет Елена Курти в журнале The Tablet. Однажды Кастрилльон, переодетый молочником, появился в доме Пабло Эскобара, самого разыскиваемого человека в Колумбии, «и убеждал его исповедоваться в своих грехах». На встрече епископов Латинской Америки в 1984 году, продолжает она, Кастрилльон