Деньги или любовь. Жертвы половой войны [заметки]

1

Эта разница вполне может претендовать на катализатор полноценной половой самоидентификации, происходящей в молодости. Если мужчина осознаёт себя не мальчиком, но мужем, когда начинает испытывать потребность владеть женщиной, то женщина соответственно — когда ощущает свою ценность для мужчины. И в этом кстати кроется отгадка столь заметной разницы в степени социальной самоидентификации полов, которая у женщин значительно сильнее. Любовь кристаллизует и проявляет отношения взаимной половой принадлежности. Но если для мужчины женщина — объект собственнического желания, находящийся хоть и в начале, но в начале лишь ряда прочих желанных объектов, то для женщины мужчина — единственный объект, которому она нужна и который способен её оценить. Таким образом, первая, ещё не вполне жертвенная, любовь — необходимое условие полноценной половой самоидентификации и предтеча истинной, жертвенной любви, рождающейся позже.

2

Интересно, что, упиваясь правами человека, эмансипированное общество всё никак не может сообразить, что право мужчины покупать секс — одно из его фундаментальных прав, ничем не хуже права на труд и кусок хлеба.

3

Обычный набор слов, которые можно найти во всяких политических и бюрократических бумажках посвящённых окончательному и бесповоротному решению женского вопроса примерно таков — «необходимо укреплять семью, охранять материнство и детство, создавать условия для более широкого вовлечения женщин в политику, бизнес и производство». То есть тянуть кобылу одновременно за хвост и за гриву и при этом охранять её от посягательств конюха. И конечно, решение это возможно лишь при осуществлении «целенаправленной политики путём выделения ресурсов, создания механизмов, улучшению взаимодействия с целью повышения роли женщин и их положения». То есть надо давать деньги, плодить новые должности и комитеты, расширять штаты. А главное — бесконечно понижать роль мужчин, потому что только на этом фоне можно повысить роль женщин. И для этого безусловно нужны «политическая воля, законодательная база и тесное сотрудничество власти с общественными организациями». Вот с этими последними словами можно было бы согласиться, если бы среди общественных организаций была хоть одна-единственная, действительно правильно озабоченная ситуацией, правильно понимающая направление её выправления и правильно действующая под этим углом и ракурсом, а не занятая пробиванием бессмысленных женских, гендерных, а заодно и собственных интересов. При наличии же отсутствия такой организации смысл этих последних слов становится прямо противоположным. Приведённые и им подобные словеса гуляют десятилетиями из документа в документ во всех государствах-няньках абсудистана, давно и безнадёжно поражённых раком феминизма в самую печень. Меняются только языки, стили и подписи. Другим аспектом, скорее, характерным для отечественной версии сексуально-культурного возрождения, является лихорадочное заимствование из-за рубежа всего хорошего, накопленного там в отношениях между гендерными полами. Липкие щупальца щедро финансируемого «неправительственными» фондами и организациями феминизма и иного полового мусора уверенно тянутся в околонаучное и околокультурное сообщества, упрочивая в общественном сознании стереотип вечной сексуальной отсталости, затхлой домостроевской косности, посконно-лапотной забитости и вытекающей насущной необходимости в скорейшем приобщении к сладким дарам западной гендерной свободы. И женщины (и что интересно — мужчины тоже) охотно клюют на эту приманку, поскольку такая забота берёт за самую душу. Гендерные исследования, благостные поучения и великодушные гранты прекрасно сочетаются с самым передовым опытом «планирования» семьи и облегчения женщинам их тяжкой материнской доли, в целях ускоренного вырождения всего населения скопом. Короче, делается много, умело и только во вред — вражьи деньги продолжают успешное наступление на сиротливую отечественную любовь.

4

Замысел этой книжки родился после того, как немногочисленные критики приведённых далее эссе в один голос заявили, что эти эссе — просто глупые оскорбительные шутки. Так ли это, читатель может при желании убедиться сам. Почему-то кажется, что теперь, после прочтения книжки, эти эссе наверняка покажутся осмысленными любому, кто уже понял, что он, как, впрочем, и все мы, — невинная и слепая жертва эмансипации. Или, что то же самое, половой войны.