Дьенбьенфу - [2]

В марте 1946 года французское правительство в соглашении, детали которого должны были быть согласованы в 1947 году, принципиально признало Вьетнам «свободным государством со своим правительством, парламентом, вооруженными силами и своей валютой». Но при этом, однако, французы имели в виду лишь север и центр страны. Юг должен был решить вопрос о своем вхождении в ДРВ путем особого референдума. Тем не менее – Франция приняла на себя обязательства полностью покинуть Вьетнам не позднее апреля 1951 года.

ДРВ это соглашение (называемое также «модус вивенди») не удовлетворяло в полной мере. Но Хо Ши Мин все-таки подписал его. Он хотел тем самым избавить и французов и вьетнамцев от возможной многолетней и кровопролитной колониальной войны.

Но его готовность к миру не была вознаграждена. Пока в Ханое комиссия разрабатывала первый проект конституции ДРВ, французский флот спровоцировал в Хайфоне вооруженный конфликт, в результате которого погибли несколько тысяч вьетнамцев. А французские командиры получили из Парижа приказ воспользоваться ситуацией и всеми возможными средствами лишить власти правительство ДРВ. Следующим недружественным актом стала французская атака на резиденцию президента ДРВ Хо Ши Мина, а затем требование к вооруженным силам ДРВ сложить оружие.

Так началась французская колониальная война против нового государства. Она продлилась семь с половиной лет. После них силы французского экспедиционного корпуса были на исходе. Только генералы и стоявшие за ними заинтересованные группы промышленников и политиков хотели продолжения этой войны. Они назначили новым командующим экспедиционного корпуса Анри Наварра. Он должен был выманить еще молодую и сравнительно плохо вооруженную народную армию ДРВ на так называемую «открытую битву», в которой французы надеялись одержать над вьетнамцами решительную и окончательную победу.

Генерал Наварр, с прибытия которого во Вьетнам начинается эта книга, выбрал местом генерального сражения Дьенбьенфу. Он точно знал, что победу следует одержать как можно быстрее: весной 1954 года министры иностранных дел великих держав по требованию Советского Союза направлялись в Женеву на международную конференцию, которая должна была положить конец войне в Индокитае.

ГАСТОН-ШУТ

- Все шлюхи собрались? – спросил капитан строгим военным голосом, когда у входа в «Мезон де Франс», резиденцию французского Верховного комиссара во Вьетнаме, перед ним возник начальник караула, лейтенант.

- Иди домой, Гастон, – посоветовал лейтенант капитану приглушенным тоном. – Ты знаешь, могут быть неприятности...

Но капитана не так просто было отправить восвояси. На сегодня, 21 мая 1953 года, Верховный комиссар Жан Летурно, прозванный кое-кем библейским князем Тонкина, назначил большой вечерний прием. В Ханое в это время было уже довольно жарко, дождей не было. Как всегда, здесь, в дельте Красной реки дневная температура почти никак не отличалась от вечерней или ночной. Но ветераны колониальных войск считали, что эта заканчивающаяся весна похожа на приятный конец лета где-то в Европе.

- Мне нужно увидеть задницы всех шлюх, – настаивал капитан Гастон Жанвилль. – только осмотрев все их попки, я смогу найти Дунг. На лицо все желтые одинаковы, особенно когда намажутся косметикой. Но задница – ее нельзя себе представить. И спутать, с того еще времени...

Начальник караула осторожно отвел его в сторону от парадной лестницы и попытался уговорить его не вторгаться в изысканное вечернее общество Верховного комиссара. Любого другого лейтенант давно приказал бы арестовать, но Гастон был особым случаем... Его не зря прозвали Gaston le Fou – «Гастон-шут». И поэтому лейтенанту снова пришлось выслушать старую историю, которую он знал давным-давно: Дунг, вьетнамская проститутка, была большой любовью капитана, пока его с маленьким отрядом не направили на дальнее патрулирование на восток Лаоса. Главнокомандующий Рауль Салан намеревался помешать освободительной борьбе лаосцев с помощью таких ударных подразделений. Они должны были оперировать в тылу противника со скрытых опорных баз. Гастон Жанвилль высадился на высоте 743 с двенадцатью солдатами, посередине вечнозеленого, поросшего мхом тропического леса в северном Лаосе, где не было никаких дорог между речками и холмами, только трудно отыскиваемые людские и звериные тропы.

- Ее в детстве укусила обезьяна. Страшная рана, шрам от нее и сейчас остался. Если бы я мог осмотреть все задницы...

Он снова хотел пробиться к входу, но начальник караула вежливо, но твердо удержал его и успокаивающе сказал: – Среди местных телок ее нет, Гастон. Я сам видел ее в Сайгоне, она теперь там живет!

Жанвилль покачал головой: – Этого она никогда не сделала бы, дружище! Она верна мне. Она меня ждет, просто не узнает меня. Тогда было темно. А я должен ее...

- Да, да, – перебил его лейтенант. – Когда ты увидишь шрам, то все ясно. Только Дунг действительно живет в Сайгоне. Ты увидишь ее в «Радуге». Ей принадлежит это бистро. Честно скажу, Гастон, ты должен поверить мне, она сама спрашивала меня о тебе. А теперь иди, пока не начались проблемы. Запомни: Сайгон, «Радуга». Лети туда первым же самолетом, осчастливь ее!