День Шакала - [25]

Шакал подробно объяснил, что ему нужно. Бельгиец задумался. Достал пачку сигарет, предложил англичанину и, когда тот отказался, закурил сам.

— Дело непростое. Французское удостоверение личности — не проблема. Его можно достать. Как вы понимаете, надо работать с оригиналом, чтобы добиться наилучшего результата. Но вот второй… Должен признать, я ни разу такого не видел. Весьма необычная просьба.

Он подождал, пока официант по знаку Шакала вновь наполнил кружки. И продолжил, когда тот отошел.

— Теперь фотография. Тут тоже есть сложности. Вы сказали о различиях в возрасте, цвете и длине волос. Большинство из тех, кто желает получить поддельный документ, хочет, чтобы в нем присутствовала его собственная фотография с чужими именем и фамилией. Тут же придется использовать фотографию человека, который выглядит совсем не так, как вы сейчас.

Он выпил полкружки, не отрывая глаз от англичанина.

— Для выполнения вашей просьбы придется найти мужчину соответственного возраста, внешне отдаленно напоминающего вас, во всяком случае, лицом и головой, подстричь ему волосы до указанной вами длины. Полученная фотография будет вклеена в документы. И вам придется гримироваться под внешность этого человека, а не наоборот. Вы меня понимаете?

— Конечно, — ответил Шакал.

— На это уйдет время. Как долго вы намерены оставаться в Брюсселе?

— Я скоро уеду, но вернусь первого августа и пробуду здесь три дня. Четвертого я должен быть в Лондоне.

Бельгиец задумался, глядя на лежащий перед ним паспорт. Наконец он закрыл паспорт и передал его англичанину, предварительно записав на листке бумаги: «Александр Джеймс Квентин Даггэн». Листок и водительское удостоверение он убрал в карман.

— Ладно, я все сделаю. Но мне нужна ваша хорошая фотография в фас и профиль. Кроме того, возможны дополнительные расходы… придется обратиться к коллеге во Франции, связанному с карманниками, для того чтобы добыть комплект интересующих вас карточек. Сначала я, конечно, поспрашиваю в Брюсселе, но нельзя исключить вероятности того, что ничего здесь не найду.

— Сколько? — прервал его англичанин.

— Двадцать тысяч бельгийских франков.

Шакал мысленно перевел их в фунты.

— Примерно сто пятьдесят фунтов стерлингов. Хорошо. Я заплачу вам сто фунтов сейчас, а остальные пятьдесят — по получении документов.

Бельгиец встал.

— Тогда займемся фотографиями. У меня своя студия.

Такси доставило их к дому, примерно в миле от бара, на первом этаже которого размещалась фотографическая студия. Вывеска гласила, что указанное заведение специализируется на паспортных фотокарточках, которые клиент может получить в течение получаса. В витрине красовались, вероятно, лучшие образцы творчества владельца студии: портреты двух глупо улыбающихся девушек, отвратительно отретушированные, фотография супружеской пары, ставящая под удар весь институт семьи, и двух младенцев. Бельгиец подошел к двери, отомкнул замок и пригласил гостя войти.

Фотографирование заняло два часа, причем мастерство бельгийца не шло ни в какое сравнение с достижениями автора витринных портретов. В большом сундуке в углу оказались дорогие фотокамеры и сложное световое оборудование, а также краски для волос, парики, очки с разнообразными оправами и набор театральной косметики.

По ходу съемки бельгийцу пришла в голову блестящая идея, исключающая поиски старика, внешне похожего на Шакала. Поработав с полчаса над лицом англичанина, он нырнул в сундук и вытащил парик серо-стального цвета, «под ежик».

— Ваши волосы, если выкрасить их в этот цвет и подрезать до такой длины, будут похожи на этот парик?

Шакал взял парик, внимательно осмотрел его.

— Мы можем попробовать. Поглядим, как он будет выглядеть на фотографии.

Идея бельгийца удалась. Он шесть раз снял Шакала и полчаса спустя вернулся из темной комнаты с еще мокрыми фотоснимками.

Положил их на стол. На Шакала глянуло лицо старого, уставшего от жизни мужчины. Посеревшая кожа, черные мешки под глазами. Без бороды и усов, но седые волосы указывали, что ему уже за пятьдесят, причем здоровье он успел потерять раньше.

— Я думаю, пойдет, — после долгой паузы прервал молчание бельгиец.

— Дело в том, — заметил Шакал, — что вы полчаса накладывали на меня грим, чтобы достичь такого эффекта. Да еще парик. Я не смогу проделать все это сам. И вы фотографировали со специальным освещением, а предъявлять документы, о которых я вас попросил, мне придется под открытым небом.

— Тут вы неправы, — возразил бельгиец, — Абсолютного сходства и не требуется. Представим себе ход мыслей человека, проверяющего документы. Сначала он смотрит на лицо, живое лицо, потом спрашивает документ. Он уже запомнил образ того, кто стоит перед ним. Это влияет на его суждение. Он ищет общие черты, а не наоборот. Во-вторых, это фотография двадцать пять на двадцать сантиметров. На документе она будет три на четыре. В-третьих, полной идентичности следует избегать. Если удостоверение выдано несколько лет назад, человек не может не измениться. На фотографии у вас полосатая рубашка с расстегнутым воротником. Старайтесь не надевать именно эту рубашку, да и вообще рубашку с расстегнутой верхней пуговицей. Носите галстук, шарф, свитер под горло. И последнее, добиться такой внешности не так-то легко. Начнем с волос. Вы должны подстричься «под ежик» до того, как предъявите кому-либо новый документ. Волосы надо покрасить под седину, причем седины должно стать больше, чем на фотографии, но никак не меньше. Чтобы усилить впечатление старости и дряхлости, отрастите трехдневную щетину. А потом побрейтесь опасной бритвой, но побрейтесь небрежно, с двумя-тремя порезами. Пожилым людям это свойственно. А самое важное — цвет лица. Чтобы вызвать жалость и сочувствие, оно должно быть серым и усталым. Вы можете достать несколько кусочков кордита?