День «N». Неправда Виктора Суворова - [25]
Военный конфликт с Финляндией, являясь одним из звеньев в цепи довоенных аннексионистских устремлений Советского Союза, все же стоит особняком и имеет свою предысторию.
Первое давление на финское правительство было оказано в апреле 1938 года, когда «посольство в Хельсинки… заявило правительству Финляндии о настоятельной необходимости улучшения советско-финляндских отношений и принятии таких мер, которые укрепили бы безопасность как Советского Союза, так и Финляндии. Финляндское правительство признало закономерной такую постановку вопроса и согласилось на соответствующие переговоры»>[163].
При этом финны надеялись на содействие СССР в разрешении вопроса о ремилитаризации Аландских островов>[164]. Советское правительство, по существу, потребовало предоставить ему план будущих оборонительных сооружений, и диалог завершился.
«В марте 1939 г.>[165] все эти вопросы вновь были подняты в ходе советско-финляндских переговоров, протекавших через обычные дипломатические каналы. Советское правительство выдвинуло следующие предложения: СССР гарантирует неприкосновенность Финляндии и ее морских границ; предоставит Финляндии обязательства помощи против агрессии, вплоть до военной помощи;
заключит с Финляндией выгодный для нее торговый договор; поддержит ходатайство финляндского правительства о пересмотре статуса Аландских островов. Финляндия, со своей стороны, даст Советскому Союзу обязательство сопротивляться любой агрессии, отстаивать свой суверенитет и независимость>[166], оказать Советскому Союзу содействие в укреплении безопасности Ленинграда, как с суши, так и с моря. Это содействие могло бы выразиться в предоставлении Финляндией Советскому Союзу аренды на острова в Финском заливе Сурсари (Гогладд), Лавансари, Сейскари, Тиуринсари сроком на тридцать лет.
Финляндское правительство не приняло советских предложений, а вопрос, о ремилитаризации Аландских островов внесло на рассмотрение Лиги Наций»>[167].
И финнов можно понять. За перспективу вооружения расположенных у побережья нейтральной мирной Швеции островов пришлось бы расплачиваться возникновением советских военно-морских баз>[168] у своего подбрюшья.
Заключительный раунд переговоров состоялся в октябре. Теперь, после падения Польши и раздела ее территории, советская сторона требовала уже обмена Карельского перешейка на вдвое большую территорию в Карелии и аренды полуострова Ханко. Подобный обмен был невозможен. Карельский перешеек был превращен к этому времени в мощную оборонительную линию. С переходом основной и единственной оборонительной полосы в чужие руки Финляндия становилась беззащитной. «13–14 октября в Финляндии была объявлена мобилизация запасных и введена всеобщая трудовая повинность, началась эвакуация населения Хельсинки, Выборга, Тампере, зоны Карельского перешейка и побережья Финского залива. Управление страной перешло к военному кабинету… Не ограничиваясь вызывающими действиями на дипломатическом фронте, правительство Финляндии приступило к осуществлению ряда военных мероприятий»>[169]. Сталин понял, что процесс «мирного присоединения», столь успешно развивающийся в Прибалтике>[170], здесь не пройдет. Но он еще не верил, что это — серьезно.
Последняя попытка «договориться», по существу, представляющая собой ничем не прикрытый шантаж, была предпринята в конце октября. 26-го числа на Карельском перешейке в районе деревни Майнила в результате короткого артналета было убито четверо и ранено девять советских солдат и офицеров. В тот же день В. Молотов>[171] направил" финской стороне ноту, в которой предложил финляндскому правительству «незамедлительно отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке — на 20–25 километров…». Подобный отвод войск означал бы оставление укреплений линии Маннергейма пустыми как раз в тот момент, когда угроза вторжения становилась реальностью. В ответной ноте финское правительство утверждало, что орудийный огонь по советским позициям был произведен из советского же тыла, и предлагало произвести совместное расследование. Финны даже соглашались на отвод войск, но с обеих сторон. Однако Сталин посчитал, что разговаривать уже не о чем. Ослабить Финляндию перед вторжением не удалось, задавим и так. «…На границу с Финляндией был послан замнаркома обороны и начальник Главного артиллерийского управления Г. И. Кулик, который должен был произвести артиллерийский обстрел территории Финляндии. Предполагалось, что после этого обстрела Финляндия сразу же спасует и запросит пощады. Но после наших выстрелов финны тоже ответили артиллерийским огнем»>[172].
30 ноября 1939 года Красная Армия перешла границу.
«Вера в то, что война будет завершена буквально в течение нескольких дней, у Сталина была настолько сильна, что начальника Генерального штаба даже не поставили в известность о ее начале: Шапошников в это время был в отпуске»
