День моего имени - [13]
Она не договорила. Далеко на горизонте вспыхнули три зеленых шара и разорвались. Потом еще три зеленых и два ослепительно белых.
— Скорей! — закричал Атаир. — Всеобщая тревога! Возвращаемся!
Из вишневого безмолвия вынырнула ракета, зависла надо льдом, опустилась. Когда туман рассеялся, они увидели Теллура, бегущего от ракеты прямо к ним.
— Куда вы запропастились? Там такое творится!.. Живо в ракету! выдохнул Теллур.
БЕЛЫЙ ПЛАМЕНЬ
Тревога поднялась поздно вечером. Как обычно, все коротали время в кают-компании. Резкий, надсадный сигнал опасности застал людей врасплох. Стена кают-компании засветилась, и на экране возникло растерянное лицо Фотона. Несколько дней назад он заступил на вахту — дежурил на заводе антивещества. Взгляд его блуждал. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Казалось, Фотон только что одолел нескольких чудовищ, прямо на глазах у него материализовавшихся из атмосферы.
— Что случилось? Завод? Контейнеры? — Рубина вскочила и подбежала вплотную к экрану.
Фотон молчал.
— Фотон! Фотон! Что случилось?
Опять молчание и этот бессмысленный, затравленный взгляд.
— Он меня уже вызывал сегодня, — раздался голос Регула. — Я от него так ничего и не добился.
— Что ж ты молчал. Регул? — рассердилась Рубина. — Он же явно не в себе. — Тут она снова закричала в экран: — Фотон, отвечай! И выключи сигнал тревоги!
— Это ты, Гемма? — робко спросил Фотон и боязливо скосил глаза.
— Какая Гемма! Ты же знаешь: Геммы давно нет в живых!
Судорога прошла по лицу Фотона. Он забормотал:
— Статистическая вероятность ее смерти, исчисленная по формуле макрозернистой структуры Галактики, равна…
— Фотон! Фотон! Фотон! — кричала Рубина.
Наконец он опомнился, жалко улыбнулся, закрыл лицо руками:
— Я вижу: ты не Гемма. Ты Рубина. Пусть кто-нибудь из вас придет и сменит меня. Если это невозможно, пришлите врача.
Сигнал тревоги смолк.
— Почему невозможно? Мы сейчас же тебя сменим. Что с тобой?
— Мне нездоровится, — неуверенно выговорил Фотон и спросил: — Кого нет в лагере?
— Ксенон и Сигма дежурят на звездолете. Талия с Атаиром бродят по озеру. Остальные в лагере.
— Чего бы это им по озеру расхаживать? — подозрительно посмотрел на Рубину Фотон. — А меня они не навещали сегодня?
Ничего не понимающая Рубина пожала плечами и ответила после некоторого раздумья:
— Посуди сам. Как они могли попасть к тебе, если вышли из лагеря часа полтора назад. А ведь до тебя целых три часа лету… Сейчас Теллур за ними слетает. Через пятнадцать минут они будут здесь. Одного не понимаю, Рубина проводила взглядом метнувшегося к двери Теллура, — почему ты так настойчиво спрашиваешь о них?
— Только что мне показалось… почудилось… будто сюда пришли… Сначала зашумели двери пропускных шлюзов. Потом… я услышал шаги…
— Никого у тебя не было. После обеда ни одна ракета не вылетала, сказала Рубина.
— Вот этого я и боюсь!
Несколько секунд они оба безмолвно вглядывались Друг в Друга. И лишь теперь Рубина поняла состояние Фотона.
— А как аппаратура? Есть ли отклонения в режиме?
— Мне кажется, кое-кто… — Фотон быстро поправился, — вернее, кое-что влияет на процесс. Недавно главный канал взревел так страшно… Даже мое кресло начало вибрировать. И это уже не впервые…
— Спокойно следи за приборами, — твердо сказала Рубина. — Мы с Теллуром вылетаем незамедлительно. Без крайней нужды не вмешивайся в процесс!
— Я подожду, — послушно согласился Фотон. — Одного не пойму: почему мне запрещено вмешиваться в процесс, а ей разрешено?
— Кому — ей? О ком ты говоришь?
— О Гемме, о ком же еще, — ответил поэт и математик.
— Возьми себя в руки, Фотон! Это нервы, нервы. Мы вылетаем!
Тебе, Астер, не имеющему представления о психических аномалиях в человеке, должно быть, трудно представить ужас и отчаяние тех, кто из последних сил цепляется за ускользающую нить разума. А ведь раньше, на докоммунистической Земле, такими несчастными были переполнены специальные лечебные учреждения. Одни пациенты мнили себя Аттилами, Александрами Македонскими, Чингисханами. Другие свихнувшиеся на стезе искусства оспаривали у собратьев право быть Гомером, Лопе де Вега. А некий ученый-маньяк в конце концов свыкся с мыслью, что он парящая в поднебесье птица, и, как ни странно, Астер, открыл один из основополагающих законов гравитации.
В общем, не было ничего удивительного в поведении Фотона. Его счастье, что ему привиделась Гемма. Могло пригрезиться вообще черт знает что.
Никто не сомкнул глаз в тревожную эту ночь — ждали вестей с завода. Далеко за полночь Рубина вышла на связь. По ее словам. Фотона они застали почти невменяемым. Без сомнения, он пережил глубокое нервное потрясение. С заводом тоже что-то произошло. Напряжение в главном канале нестабильно, плазма словно взбесилась. Теллур зарылся в схему, пытается найти неполадки. Как они намерены поступить дальше? Утром она привезет Фотона, а Теллур останется дежурить на заводе.
— Фотон утверждает, будто он слышал, как отворялись двери входных шлюзов, — обратился к Рубине Регул.
— Слуховые галлюцинации, — отмахнулась она.
— Но это легко проверить. Как же ты не догадалась раньше?
— Каким образом? — искренне изумилась она. — Насколько я знаю, индикаторы привидений еще не изобретены.
