День Литературы, 2010 № 09 (169) - [34]

Благоухая краской свежей,

Стоят безмолвно на ветру...

Пройдёшь по улицам зелёным

Среди акаций, лип, дубов,

И сединою убелённой

Вдруг встретишь первую любовь.

И грусть в глазах её заметишь –

Щемящий отблеск давних лет –

И в них укор безмолвный встретишь,

И затаившийся ответ...

Я не забуду город вечный,

Где пахнет юной стариной,

Где по лугам туман заречный,

В лесу – клубящийся, грибной.

НОЧНОЕ

Край родной – босое время,

Деревенька, отчий дом...

Здесь под вечер – ногу в стремя,

Да в ночное с рысаком!

Там, в ночи, и страх, и сказки,

С каждым шорохом испуг.

Шум ручья – в нём нет опаски,

Но коней тревожит звук.

Вот вожак насторожится,

Перестанет воду пить,

С лёгким всхрапом убедится:

Жеребятам, кобылицам

Ничего здесь не грозит.

...У костра, прижавшись к бате,

Под сухих полешков треск,

Слушали, как в медсанбате

Он очнулся на кровати...

В городе с названьем Брест.

Оклемался, попросился

На передний, огневой...

И в Берлине завершился

Путь героя фронтовой.

А теперь в деревне батя

И пастух, и председатель...

И для баб – один на всех.

Первым он учил нас, кстати,

Как же выжить всем без Бати,

Различать добро и грех.

Спали вместе, словно братья,

Согревались кто как мог,

Телогрейкою на вате

Прикрывали ступни ног.

Не нуждались мы в кровати,

Рядом теплил огонёк...

Кабы мне да ногу в стремя,

Сбросив лет седое бремя,

Унестись на миг туда –

Где под батин сказ не спится,

Где ребят лучатся лица

И журчит в ночи вода!

ПОТЁРТЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

В моих руках потёртый треугольник –

Письмо комбата о моём отце.

В сороковые я, ещё не школьник,

Понять пытался, сидя на крыльце:

Ну почему отец теперь покойник,

А на распухшем мамином лице

Всё время слёзы...

Что могло случиться?..

Я по слогам читал письмо тайком:

«Своим отцом вы можете гордиться» –

Так батальонный написал о нём.

Ни с кем в тот вечер я не стал делиться,

В нечаянном прозрении своём...

А утро было тихое, густое,

Дышала влагой чистая река.

Троих мальчишек в детство непростое

Будила нежно мамина рука.

Запомнилась лицо её худое,

И глаз неуходящая тоска...

С последней весточкой потёртый треугольник

Ношу под сердцем, в самой глубине...

Читаю каждый раз, когда мне больно,

Когда беда стучится в дверь ко мне...

...Лежат в земле погибшие,

Безмолвно

Живых предупреждая о войне...

ПРОЩАНИЕ

Воинам России

Сбились в кучку мужики,

К небу лиц не подымая,

У кладбищенской реки...

Ни конца ей нет, ни края.

Вот ещё один годок –

Друг, сердечный и надёжный,

Уходил за тот порог,

Где свиданья невозможны.

Нервно комкали фуражки,

Провожая в вечность друга,

Не смиряясь с этой тяжкой,

Неизбежною разлукой.

Залп короткий и сухой...

Только память возвращала

К той године огневой,

Где судьба их повенчала...

К тем дорогам фронтовым

Войн вне русского предела...

К тем приказам боевым –

Так им Родина велела...

Боль солдатских давних ран

Душу бередит и тело,

То Вьетнам... – а то – Афган...

Не срослось, не отболело...

И не надо глотки драть

Вам, безродные иваны,

Никогда вам не понять

Русский смысл на поле бранном,

Не постичь исток корней

Русской доблести и славы:

Защищали мы друзей –

В этом суть и мощь Державы!

***

Не могу смотреть без боли

На родимое село,

Где в глазах не видно воли –

Будто в омут завело.

Покосились предков избы,

Загнивают на корню,

Как «триумф либерализма»

Доживают жизнь свою.

И не слышно суетливых

Баб, что мелют языком,

И ни песен здесь красивых,

И ни пляски с огоньком...

Лишь из окон обветшалых

Светят грустные глаза...

И скользит на полушалок

Мамы горькая слеза.

Ночью темень – страшно, жутко.

Лай некормленых собак.

Наш пастух, алкаш Васютка,

Жрёт сивуху натощак.

Всё равно работы нету,

Денег нет у стариков –

За чекушку с чёрным хлебом

На лужок он гонит летом

Пять оставшихся коров...

Не могу смотреть без боли

На родимое село...

Так по чьей же злобной воле

В эту бездну завело?

***

С Богом, с верою – за Русь

Умирают патриоты.

И уходят в вечность роты,

Я молюсь за них, молюсь...

Этот ратный труд войны

На плечах несут солдаты.

Тяжела страны утрата –

Гибнут лучшие сыны!

И терпимости дивлюсь