День Литературы, 2010 № 01 (161) - [4]

     Вышел трёхтомник у Михаила Тарковского. Значит, и шишковская, пришвинская, ремизовская линия в русской литературе не затерялась. В чём-то талант Михаила Тарковского сродни дару его старшего сверстника Владимира Личутина. Михаил и живёт по-прежнему у себя в лесу, не спешит рвать связи с столь близкой и понятной ему природой. Может, на природу, на её выживаемость и остаётся последняя надежда у русских людей. Животный ли мир, растительный, леса, звери, реки, рыба – они не предадут, и будут выживать и драться до последнего. Так и мы с вами. Куда нам ещё идти?

     Интересно, что в десятках самых разных литературных итогах года и десятилетия, написанных такими разными критиками, как Виктор Топоров и Андрей Немзер, Сергей Беляков и Лев Данилкин, нигде даже не упоминается Дмитрий Быков, будто и нет такого. Мне вроде бы не с руки напоминать о своём злом оппоненте, но, думаю, что роман Быкова "ЖД" значительнее и драчливее многих книг, названных рассудительными критиками.

     Сейчас жду выхода книги о Леонове в серии ЖЗЛ Захара Прилепина. Какое-то представление о ней уже можно составить по многочисленным отрывкам, опубликованным в прессе. Можно предвидеть и полемику, впрочем, для Прилепина она более чем привычна.

     Юрий Мамлеев мне подарил свою новую книгу "Русские походы в тонкий мир", где он наконец-то соединил вместе и свою сюрреалистическую, мистическую, метафизическую прозу и органичное патриотическое, почвенническое видение России. До этого как бы существовало два Мамлеева. Один – автор знаменитых "Шатунов" и иных ужастиков, другой – автор философских русско-державных исследований. Как философ он стал предвестником и прародителем Дугина и современного евразийства, как мистик, толкователь зла он стал предвестником и прародителем Владимира Сорокина. Теперь эти миры соединились. И вполне органично. Почвенник-философ ведёт за собой своих мистических героев в сокровенную Русь. Этот роман "Наедине с Россией" оказывается близок и шукшинской, и распутинской прозе. Я собираюсь побеседовать с автором на его переделкинской даче, надеюсь, читателям это будет интересно.

     Порадовал своих читателей и Юрий Поляков. Его "Гипсовый трубач" и "Грибной царь" продолжили слегка ироничное, но добродушно-внимательное исследование нашей темноватой действительности. Поляков по натуре добродушен, хотя сама жизнь всё время и загоняет его в самое пекло, по-настоящему обозлиться он не может. Тем более, я был поражён налётом на поляковскую дачу и демонстративным жутким избиением его прелестной жены Наташи... Какие жуткие нравы нашего времени. Напоминающие не добродушно-ироничную прозу Полякова, а мамлеевских "Шатунов" или же прохановских гиен и шакалов из "Виртуоза" и других босхианских его романов. Может быть, после этого жуткого случая и проза Юрия Полякова изменится, станет злее и беспощаднее?

     Все заметные книги, так или этак, об истории нашего времени, или о предыстории, повлекшей за собой нынешнюю историю. Писателям надоело отстраняться, абстрагироваться от времени, надоело играть в игры. Ушли они и от дальней истории, фантазий и утопий. Да и серия ЖЗЛ уже не вызывает такого литературного интереса, вряд ли Прилепину за его книгу о Леонове светит какая-нибудь премия, как было с книгами Быкова о Пастернаке и Сараскиной о Солженицыне. Пробудился интерес собственно к литературе, а в самой литературе пробудился интерес к реальной жизни.

     Может быть, в этом залог, будем надеяться, будущего взлёта русской литературы?

Владимир Бондаренко «ЕРИК ПОТАЙНЫЙ»

     

     Петру Николаевичу Краснову – 60 лет.

     Лауреат практически всех крупных литературных премий, прозаик со своим уникальным видением мира, талантливый руководитель и организатор писательского дела, давний друг и автор нашей газеты – с днём рождения тебя, с юбилеем! Крепкого здоровья, радости от жизни (при всех её тяжких испытаниях). Творческих удач...

     

     Вот и ещё один мой сверстник и давний друг переступил черту шестидесятилетия. Дай Бог и дальше ему не унывать, творить и творить…

     Пётр Краснов с вечной папиросой в левом углу рта, с напряжённым цепким взглядом; лишённый богемной вальяжности и расхлябанности, он больше похож на прораба или на фермера, занятого своим производством, чем на известного писателя. Впрочем, он и проработал немало лет агрономом в родном совхозе после окончания оренбургского сельхозинститута. И потому о делах в деревне знает не понаслышке, не из воспоминаний детства, как кое-кто даже из наших видных писателей-деревенщиков. Может быть, лишённый ностальгии по малой родине и босоногом детстве, он потому и смотрит на жизнь своих земляков жёстким реальным взглядом. Про таких, как Пётр Краснов, говорят: с ним не забалуешь.

     Родился он ровно шестьдесят лет назад, 12 января 1950 года, в селе Ратчино Шарлыкского района Оренбуржья в крестьянской семье. Писать начал ещё в детстве, и потому, когда его проза – проза сельского агронома, стала появляться в московских журналах, поехал учиться на высших литературных курсах в Москву. Там первоначально и осел.