День Литературы, 2007 № 09 (133) - [15]

Данное письмо подробно рассматривалось Флейшманом, однако масонский пласт значений остался вне сферы внимания исследователя. В письме от июля 1940 года, написанном от имени вдовы Тициана Табидзе Нины Александровны, а значит, без сдерживающей оглядки на себя, содержится и вовсе экстремальное определение адресата, наделяемого качествами Бога: "Вам открыты все тайны, Вы знаете всё. В Вашей воле и власти […]. Верю Вам и всею силою своей правды умоляю Вас услышать меня".

Были ли у Пастернака основания полагать, что Сталин прочитывает масонский подтекст и значения умолчаний в обращённых к нему стихах и письмах, а также масонские смыслы поведения Пастернака и мотивов его выступлений (во второй половине 30-х)?

Вероятно, были, иначе Пастернак удержался бы от использования этих подтекстов и смыслов. Были хотя бы уже потому, что Сталин пользовался масонской терминологией не только во время известного телефонного разговора с Пастернаком о Мандельштаме, и реакция Сталина на высказанное Пастернаком в конце разговора пожелание встретиться и поговорить "о жизни и смерти" (Сталин повесил трубку) – это, возможно, реакция на нарушение собеседником субординации (не только политической, но и, вероятно, масонской) и нежелание заменить долженствующие вестись в масонском храме работы относительно "жизни и смерти" разговором на эту тему, который, к тому же, неминуемо станет известен всем.

Между тем, желание Пастернака в нешуточной ситуации поговорить "о жизни и смерти" это (после, как мы предполагаем, переключения внимания собеседника с масонского смысла мастерства на литературный) – возвращение к масонскому контексту своего отношения к Сталину, выраженного позже в письме от июля 1936 года. Дело в том, что эта формулировка причины встретиться и побеседовать должна была напомнить Сталину (вот только напомнила ли?) известный важный разговор главных героев "Войны и мира". Пьер после посвящения его в масоны убеждает князя Андрея в достоинствах масонства и излагает учение.

" – Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся), и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть… Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.

[…] Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь" (Толстой).

История, содержание, резонанс и толкования разговора Пастернака со Сталиным подробно изложены и проанализированы Флейшманом. Там же литература вопроса. "Задевший Н.Мандельштам и А.Ахматову ответ" Пастернака "на вопрос, "мастер" ли Мандельштам: "не в этом дело", – означал, – как полагает Л.С. Флейшман, – не принижение места Мандельштама в литературе, но намерение перевести беседу на тему репрессий против литературы вообще". "Как известно, термин "мастер" был вообще неприемлемым для Пастернака" (Флейшман). Далее исследователь привёл примеры, касающиеся литературы. Мы полагаем, что эта неприемлемость относилась к употреблению данного термина применительно к литературе. А значит, с точки зрения масона, такое употребление недопустимо профанировало важнейший термин. И конечно, если Сталин выяснял, мастер ли Мандельштам в масонском смысле, то в отношении его судьбы как поэта дело действительно было "не в этом".

Обращения к Сталину как к масону, Великому Мастеру и даже (во второй части "Художника") Великому Архитектору объясняются тем, что (в частности, в июле 1936 года) "Пастернак считал, что "революция" сохраняется только в "центральных лицах". Ясно, что на протяжении 30-х годов Бухарин в его глазах был именно таким лицом (как, несомненно, был, с другой стороны, и Сталин" (Флейшман). Какие основания Пастернак имел, чтобы обращаться к Сталину как к масону, мог ли Сталин быть масоном? Ответы на эти вопросы требуют отдельного внимания.

Мы приведём лишь один факт. 10 августа 2006 года в газете "Московский комсомолец" был приведён отрывок из опубликованной в газете "Заря Востока" речи Сталина (Тифлис, 10 июня 1926 года): "Там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров от революции… От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) – вот какова, товарищи, школа моего революционного ученичества. Такова, товарищи, подлинная картина того, чем я был и чем я стал, если говорить без преувеличения, по совести". "МК" привёл беседу своего корреспондента с человеком, назвавшим себя Зелотом и представившимся членом Великой ложи России и Верховным Князем Царственной Тайны. Брат Зелот имеет 32-й градус (из 33-х). Отрывок из речи Сталина он прокомментировал следующим образом: "Мне знаком этот действительно занимательный документ. Хотя, думаю, Сталин мог так сказать и в производственном смысле, где сходная терминология. Может быть, разгадка и в том, что рука большевиков ещё не была набита в области партийного устройства, символов, и поэтому многое позаимствовали у существовавших долгое время на территории России масонов".