День Литературы, 2007 № 06 (130) - [38]

Когда Островитянинов вошёл в приёмную Вождя, Поскрёбышев смотрел в окно. Как и всегда, постельничий был невозмутим. Сдержанные манеры, официальное предложение подождать. Тяжёлые двери нависали по периметру помещения. Однако сидеть в приёмной Константину Васильевичу пришлось недолго. Тиран действительно был благоприятно расположен к окружающему миру.

– Здравствуйте, товарищ Островитянинов, – приветствовал Вождь академика, встав с кресла и направляясь к нему навстречу.

– Здравствуйте, товарищ Вождь, – сказал академик, почти не тушуясь.

– Вы знаете, Константин Васильевич, а я вот с утра всё о вашей науке думал. Интересная у вас наука, не правда ли?

– Да, товарищ Вождь, экономика всегда мне представлялась достойнейшим предметом для изучения. Она положена Отцом-Основателем нашего Учения в качестве краеугольного камня.

– Конечно, конечно, но главное, что в науке, которой вы себя посвятили, очень много внимания уделяется эффективности. Я думаю, что сейчас нет ничего существеннее, чем эта категория. Категория эффективности. Сегодня я вместе с Исполнителем поручений весь день занимался её повышением. Она ведь явно недостаточна в нашем народном хозяйстве. Какое ваше мнение на этот счёт?

– Абсолютно верно, товарищ Вождь. Как раз тот вопрос, который я хотел бы Вам изложить, тоже касается проблемы экономической эффективности. Скажу больше – это вопрос политический.

– Что вы говорите? В чём на этот раз заключается суть дела.

– В последнем номере журнала "Вопросы экономики" была сделана чудовищная опечатка.

– Опечатка… А вы разве не можете задержать тираж и исправить эту опечатку.

– К сожалению, нет, товарищ Вождь. Номер не просто сдан в печать. Он уже отпечатан и разослан по инстанциям. Он уже поступил в московские библиотеки, в некоторые книжные магазины, погружён на поезда, которые отправились или отправляются во все конца нашей необъятной страны.

– Что ж. Тогда скажите, почему так чудовищна эта опечатка, что она даже может привести к политическим последствиям.

– Дело вот в чем. В оригинале статьи академика Угорелова, которая была опубликована в последнем номере, содержится следующая фраза: "Таким образом, Великий Вождь и Учитель выступает за скорейшее преодоление недостатков системы социалистического планового хозяйства", – Константин Васильевич взял с собой и бумаги Угорелова, и последний номер журнала. – Речь в статье как раз идёт о проблемах эффективности нашей экономики. Однако в журнальной версии в этой фразе было пропущено всего лишь одно слово: "Таким образом, Великий Вождь и Учитель выступает за скорейшее преодоление системы социалистического планового хозяйства". Одно слово. Слово – недостатки. Не самое хорошее слово, но в результате получилось, что Вы выступаете против социалистической плановой экономики, против основ нашего Учения… Товарищ Вождь, как же нам поступить в этой двусмысленной ситуации? Может быть, в следующем номере дать опровержение?

– Опровержение… Зачем? Не нужно. Потому что опровержения читают все кому не лень просто из чистого любопытства. Если вы дадите опровержение, тогда все будут говорить: "Вот мол, товарищ Вождь, выступает против основ нашего строя, против социализма, против планового хозяйства". А так… А так никто и не заметит этой опечатки. Кто вообще читает эти статьи. Ну а если кто и заметит, все равно никто не поверит, что товарищ вождь выступает против социалистической плановой экономики. Подумают – опечатка.

Хотя видимая опасность миновала, Константин Васильевич всё же решил перестраховаться:

– Товарищ Вождь, но, тем не менее, наверное, необходимо сделать какие-то оргвыводы?

– Какие оргвыводы? Я вижу, у вас корректоры так устали, что совсем мышей не ловят. Повысьте им зарплату…

...В типографии царило радостное оживление в предвкушении роста благосостояния, а выдающиеся советские учёные продолжали свою научную деятельность.

В парке одной из государственных дач старый человек во френче сокрушался: "Быстро перерождается Великая Секта. Очень быстро. Им бы только жрать да блудить. Лавочники. Вот помру и никто…"

А по московским улицам бродила большая одинокая чёрная собака. Она ни о чём не думала – она просто брела себе куда-то.

СКАЗАНИЕ О ЧАЕ. ПЕРЕЛОЖЕНИЕ СУФИСТСКОЙ ПРИТЧИ…

Все знают с малых лет,

Что многое изобрели в Китае:

Бумагу и фарфор, печатные станки

(Чтоб легче массам было истину нести).

И порох, кстати, тоже

Придуман был для нужд известных Поднебесной.

Так вот… все там же

В седые времена напиток появился столь чудесный,

Что весть о нём по Свету разнеслась.

О чае всяк хотел узнать побольше.

Мудрецы старались рассуждать о том подольше,

Невежды ж просто рады были поболтать…

Но чай из них никто в глаза не видел.

Тогда один король послов отменных снарядил,

Чтоб Император Жёлтый чаем их снабдил, –

Страны Драконов повелитель жадничать не стал