День Литературы, 2005 № 08 (108) - [28]

— Зато у тебя дед-то какой хороший был! — гость великодушно напомнил про кудлатую голову старика-сибиряка из черно-красного гранита, которая ныне стоит где-то в Москве. — Обалденная голова!

И словно преграда какая лопнула, и они заговорили, как когда-то в молодости, горячо и радостно.

Константин Александрович вновь обнял за плечи старого приятеля, а Галина Ивановна достала из холодильника вяленых прозрачных хайрюзков, которых берегла к приеду дочери из Абакана, — очень уж хороша эта рыбка под водочку.

Гость урча принялся поедать рыбку, а Иван Григорьевич вспоминал, как они учились в техникуме, какие они были тогда дружные и талантливые.

— Я мог за три минуты карандашом любого человека изобразить! — хвастал Константин Александрович. — Похоже — на сто процентов! А Ванька... мог и через неделю вспомнить, какой типаж нам встретился... или типажиха... — И увидев, как Галина Ивановна шутливо грозит ему пальчиком, тут же поправился. — Он же староверов рисовал, стариков и старух. Ваял только тебя. Ну, почему он не продаст твой портрет? Гениальный же портрет!

Речь шла о бюсте из белого мрамора, который стоял, сияя в углу мастерской у Ивана Григорьевича. Ему предлагали — и не раз — купить его для местного музея, а однажды случилось и более лестное предложение — из Ленинграда, из Русского музея, но Иван Григорьевич долго хмурился, думал и не отдал эту работу. Пусть на месте стоит. Работа удивительно тонкая, как если бы сделана была из прозрачного воска. Казалось, дотронешься — а она теплая. Между тем, это всего лишь мрамор, конечно, хорошо отшлифованный...

— Да зря ты! — оборвал гостя смущенный похвалой Иван Григорьевич. — Ученическая работа. Ну, старательная. Я вот новую задумал... стоит девочка перед зеркалом... то есть, как бы перед зеркалом... а перед ней — она же сама, только немного уже другая... в возрасте... но узнаваемая все равно, все равно прекрасная...

— Потрясающе! Грандиозно!.. — бормотал Константин Александрович, подскакивая на стуле и впившись маленькими блестящими черными глазками в приятеля. — Ну, ну? Ну?..

И тот, не обращая внимание на лицо жены, сделавшееся вдруг ужасным, на ее полный страха взгляд ("Ведь украдет, опять украдет!.."), продолжал рассказывать, какой интересный двойной портрет он придумал...

И разгорячась, сам налил себе и гостю, и жена едва успела отнять у него стакан, заменив стаканом с водой, и все выпили, а потом Иван Григорьевич запел хриплым своим баском, и гость подхватил нежным, гибким тенором, и Галина Ивановна поддержала высоким-высоким голосом любимую песню супруга:

Услышь меня, хорошая,

Услышь меня, красивая,

Заря моя вечерняя,

Любовь неугасимая...

Иду я вдоль по улице,

А месяц в небе светится,

А месяц в небе светится,

Чтоб нам с тобою встретиться...

Еще не скоро молодость

Да с нам распрощается,

Люби, покуда любится,

Встречай, пока встречается...

Лев Гунин ДУХ ПАУНДА ПИШЕТ ПОСЛЕДНЕЕ КАНТО

1

вы не получите нашей помощи

если не уйдете из ерусалима

заявил президент

и был убит

на оси уолл-стрита и далласа

знаменитого олигархско-ковбойского альянса

его убийца освальд тоже убит

и убийца освальда

и убийца его убийцы

и убийца убийцы убийцы...

дорога к правде завалена трупами

как завалена тоннами трупов

тропинка к правде

об альянсе желто-голубых и коричневых

альянсе эйхманов с визенталями

правда о палестинских бюро

о дружбе детей герцля с детьми гитлера

о происхождении фюрера

о медали отчеканенной Геббельсом

в честь поездки барона фон мильденштейна

орел и решка медали

символы вечного союза

жаботинских и Гиммлеров

хазарско-готическая орда бегиных-штернов

в кабинетах с шестиконечными звездами

сатанинскими знаками

самых худших времен

когда шакалы едят не падаль

а детенышей человеческих

разрывают когтями

2.

племя молоха правит миром

каста заместительной жертвы

кровавой жертвы

с ней отождествили народ

потом много народов

сейчас — все человечество

их культовые знаки

9-11 и 7-7

в Лондоне и нью-йорке

пахнут одинаковой краской

запахом сионизма

смердят одной и той же печатью

на гербовой бумаге

с голубенькими водяными знаками

цвета обескровленной вены

орвелловский мир

нанизанный на семисвечники

встает рогатой тушей шулхан аруха

программой вековых злодеяний

разбросанных к бездне

убийцы Кеннеди и марк фельт

обмывают 9-11 и 7-7

потирают ручки

ухмыляются

корчат рожи

необрезанным гоям

мы правим америкой

заявил шарон

и нисколько не преувеличил

кто правит америкой

тот правит миром

3.

бездушные твари