День козла - [15]

–.Будем заканчивать, – предложил мэр и вдруг вспомнил, спохватился. – А где у нас коммунист? Коммунист!

– И-й-al – вскочил, вытянув руки по швам и преданно выкатив глаза, низкорослый мужичонка в кожаном, несмотря на жару пиджаке и в красной, политически выдержанной водолазке.

– Ты чего пришипился, не докладываешь? – строго глянул на него глава города. – Что там у нас оппозиция затевает?

Коммунист достал из кармана блокнот, плюнув на пальцы, перелистал страницы, быстро, как тасует опытный картежник колоду карт.

– В сквере у памятника Ленину гулящие товарищи смогут послушать пластинки из репертуара советской эстрады. Да, еще, – замявшись, глянул на Коновалова, – пикет запланирован. По случаю прибытия Первого президента. Под девизом: «Город Козлов – не для президентов – ослов».

– Козлов – с маленькой буквы? – серьезно поинтересовался полковник.

– С большой, конечно, – стушевался оппозиционер. И, покосившись на главу города, вовсе сник. – А что? Критично, но политкорректно, без указания фамилий…

– Это запрещаю, – отрезал мэр. – Песни пойте хоть до утра. А пикета не будет. Крити-и-чно… – передразнил он коммуниста. – Оппозиция должна быть конструктивной! Критиковать нынче все могут. Хватит, накритиковались. Пора революций закончилась. Давайте работать в одной упряжке!

На этом совещание закончилось. Когда чиновный люд, аккуратно придвигая стулья, покинул кабинет, задержавшийся Коновалов обратился к мэру.

– Лихо это у вас получается. С оппозицией-то.

– Присаживайтесь, Илья Ильич, – предложил тот, тряхнув львиной гривой. – Мы ведь не в столице живем. У меня все под контролем. Им, лидерам оппозиции – что правой, что левой, одно требуется. Кабинет с телефоном. Да-да, не удивляйтесь. Проверено многолетней практикой. Они ж, коммунисты да демократы, по митингам и пикетам бегают до тех пор, пока им должность в органах власти не дают. А мне что, жалко?

– А почему… коммунисты? Представителей других партий я что-то на вашем совещании не слышал.

– Да других-то и нет! Есть парочка демократов – но уж совсем чокнутых. Да, аграрии еще… Но те и без митингов при деле – там в партии в основном руководители хозяйств заправляют.

– Здорово, – восхитился полковник. – А мой-то шеф, пока у власти был, до такого не додумался. Посадил бы главного коммуниста в Кремле, и – без проблем!

– Практика! – со значением поднял палец мэр. – Мы ближе к земле, нам виднее… Как устроились, Илья Ильич? Пожелания?

– Да нет, все нормально. Есть, правда кое-что… по служебной деятельности. Мне бы с начальником местной милиции потолковать.

– Сделаем, – пообещал мэр и, нажав кнопочку громкоговорящей связи, приказал секретарше:

– Начальника райотдела милиции ко мне. Быстро.

X

Вечером того же дня на одной из элитных дач ближнего Подмосковья встретились двое. Кирпичный забор с рядами блестящей багрово в лучах закатного солнца, и от того еще более зловещей и неприступной колючей проволоки, видеокамеры наружного наблюдения, ворочающиеся грозно, как пулеметы на турелях, да огромные, мечущиеся без привязи тенями, словно выходцы из преисподней, кавказские овчарки, а еще бдительная охрана с зарплатой в пять тысяч баксов, и потому особо старательная и неподкупная – все это исключало появление здесь непрошенных гостей. Высокопрофессиональные спецы из службы собственной безопасности, дважды в день тщательно исследующие каждый квадратный сантиметр поверхности трехэтажного коттеджа, гарантировали отсутствие прослушивающих закладок. И все-таки собеседники предпочли уединиться в ротонде, надежно спрятанной под кроной векового, видевшего иные времена дуба, и оплетенной толстыми лозами дикого винограда.

Хозяин дачи – худощавый, седовласый, с легко угадывающейся в каждом движении военной выправкой указал гостю – человеку, судя по всему, сугубо гражданскому, с заметным брюшком и модной нынче семидневной щетиной на щеках – на кресло напротив, пододвинул скользнувший легко на колесиках столик с закуской, взял в руки бутылку коньяка.

– По рюмочке?

– Уф-ф… – выдохнул, опускаясь в кресло, его гость и энергично замотал головой.

– У нас теперь трезвость – норма жизни. В кабинетах не курят. Мужики с сигаретами по туалетам прячутся.

– Шефа боитесь?

– Еще как. Он, если заметит, и не скажет вроде ничего… А потом при случае обязательно подковырнет. Типа того, что, мол, перекуриваете часто, от того и проблемы в стране не решаются… Одним словом, гэбист. Но я вам, Сергей Иваныч, так скажу. Порядок всегда лучше хаоса – не только в армии, но и в бизнесе. А то как вспомню, какой пьяный клубок по Кремлю еще недавно катался – аж оторопь берет.

– Не жалеете? – остро глянул военный.

– Помилуйте, как можно! – всплеснул пухлыми руками гость.

– Кстати, о прежнем… – хозяин дачи все-таки плеснул коньяку на донышко тонкостенных бокалов – Вы ведь тогда неплохо на толлинге зарабатывали? А теперь эта лавочка прикрыта. Не в обиде?

Собеседник взял протянутый бокал, подышал тонким ароматом коньяка, пригубил, почмокал губами, сказал искренне.

– Я, Сергей Иванович, не квасной патриот, о любви к Родине на каждом углу кричать не буду. И понимаю прекрасно, что для Запада я со всеми своими миллиардами долларов – никто. Более того, подозрительная персона, выскочка. Что мне там делать? За высоким забором виллы прятаться, как Гусинский? Или дергаться, паясничать на манер Березовского? В России я – величина, уважаемый человек. Со мной президент советуется, а там какой-нибудь дворянишко в рваных джинсах, но с графской кровью мне руки не подаст! Не-ет, только с Россией я силен. Только здесь! И за то, что делалось в нашей стране тогда… При первом президенте… Да за это в лагеря надо было сажать, по этапу!