Демонология Древнего Китая - [28]

Вера в животных-призраков едва ли бы могла иметь место, если бы не убеждение в том, что их души проявляют себя и вне их тел в том же облике. О широком распространении таких взглядов свидетельствуют многие китайские сочинения. Приведем для иллюстрации два фрагмента, коих, полагаем, будет достаточно:

«Сунь Сю из царства У (император Цзин-ди, правил в 258–263 годах) заболел и искал заклинателя и провидца. Найдя одного, он решил подвергнуть его испытанию: он убил гуся, закопал его в открытом поле, соорудил маленький навес, поставил под ним кровать и положил на нее женские башмаки и одежду. После чего приказал исследовать это место. "Если ты расскажешь мне об облике женщины-призрака, обитающей вон в той могиле, я щедро вознагражу тебя и поверю: в твои способности", — молвил он. Но в течение всего дня предсказатель не вымолвил и слова. Император вновь, уже более настойчиво, повторил свой вопрос. "По правде говоря, — ответил колдун, — я не вижу никакого призрака, а вижу я только белого гуся, стоящего на могиле. Я не сказал об этом сразу же только потому, что это мог быть гуй или шэнь, принявший облик птицы, и тогда я должен был бы подождать, пока восстановится его подлинная форма. Но поскольку, по неизвестной мне причине, он не принимает иной формы, осмелюсь теперь сказать правду Вашему Величеству"» («Coy шэнь цзи», гл. 2).

«В молодости министр сельского хозяйства Ян Май любил охотиться. Сам он рассказывал, что как-то, находясь в Чаньани, он отправился на соколиную охоту, и во время охоты увидел зайца, скачущего по кустам недалеко от него. Его сокол тоже заметил зайца, и тут же стремительно ринулся на него, намереваясь его схватить. Однако, когда сокол долетел до кустов, зайца уже и след простыл. Ян Май посадил птицу на руку, проехал несколько шагов, обернулся, и что же — на том же самом месте он опять увидел прыгающего зайца. Как и в предыдущий раз, сокол устремился к нему, но не смог его поймать. Когда та же история повторилась и в третий раз, Ян Май приказал своим людям вырубить кустарник и найти зайца. Но они нашли только скелет; поэтому, существо, которого они видели, на самом деле было лишь призраком зайца» («Цзи шэнь лу», гл. 443).

В китайской литературе историй о животных-призраках в самых невероятных обликах и видах великое множество. Души млекопитающих, птиц, рыб и даже насекомых переселяются в людей, навлекая тем самым на них болезни или сумасшествие; кроме того, души зверей покидают телесную оболочку и тревожат покой домов и деревень. Гэ Хун был убежден, что старые животные в первую очередь могут стать демонами в человеческом обличии, и прямо высказал свое мнение в одной из глав своего сочинения. В дальнейшем мы увидим, что Гэ Хун выразил повсеместно распространенные представления, нашедшие отражение во многих историях и легендах, на материале которых и построена настоящая глава. Поскольку едва ли можно отыскать животных, игравших хоть какую-то роль в жизни китайцев и не выступавших бы при этом в той или иной степени в качестве демонов и призраков, любой изучающий китайскую зоологическую мифологию столкнется с огромным множеством иллюстративного материала о демонизме.

1. Демоны-тигры

Среди демонов-животных Китая первое место занимает королевский тигр. Поистине, встречающийся на всей территории региона, со своей неистовой жестокостью, он является для людей олицетворением ужаса, часто ввергая в хаос и панику целые деревни и вынуждая крестьян искать новое, более безопасное место. Читатель помнит, что уже в ранней китайской литературе упоминались люди-тигры — ищущие жертву ненасытные демоны. Истории и предания, присутствующие в литературе абсолютно всех эпох, только подтверждают, что в существование призраков-тигров люди верили всегда. А то, что вера эта не исчезла и поныне, подтверждается хотя бы тем фактом, что самые разные легенды и сказки о тиграх постоянно перепечатываются, перечитываются и передаются из уст в уста. Более того, мало-мальски близкое знакомство с китайцами вскоре убеждает, что предания о тиграх многие из них воспринимают как реальные события, как, впрочем, и все то, что содержится в классических и старинных книгах. Истории эти привносят в народные верования новые интересные моменты. Некоторые из них, представленные ниже, могут оказаться полезными и в качестве дополнительного материала к диссертации по «тигроантропии», опубликованной ранее.

Народный фольклор рисует демонов-тигров превратившимися в призраков людьми, скитающимися по необъятным просторам в поисках новых жертв. «Чэнь Цзун, уроженец Даньяна, — сообщает Тао Цянь, — занимался гаданием неподалеку от главного уездного города. В годы под девизом Иси (405–419), когда Дань Хоу, командующий левой армией, который очень любил охоту и особенно — охоту на тигров, был начальником Гушу (Гушу и Даньян находились на территории нынешнего Тайпинфу в провинции Аньхуэй на берегу Янцзы), к предсказателю явился всадник в меховых штанах, в сопровождении спутника, облаченного в точно такую же одежду, и протянул ему десять монет, завёрнутых в бумагу. "Следует ли нам отправиться на запад, чтобы раздобыть что-нибудь поесть, или лучше поехать на восток?" — спросили они. Цзун выложил стебли и в соответствии с получившейся комбинацией заявил, что восточное направление благоприятно, а западное принесет несчастье. Всадники попросили дать им воды, но, когда они пили, они походили на коров — так глубоко утонули в чашах их рты. После чего они покинули дом гадателя и направились на восток, но не успели они отъехать и нескольких сот шагов, как второй всадник и его лошадь превратились в тигров. С тех пор тигры свирепствовали в этой области необычайно» («Coy шэнь хоу цзи», гл. 9).