Баронство представляло собой обширные территории с единственным городом в пять сотен жителей, десятком поселений жавшихся к редким клочкам пригодной для обработки земли, а так же небольших полуразбойничьих кочевий, с которых было весьма непросто собирать налоги. Большую часть владений представляли собой каменистую пустыню, сменявшейся на юге пустыней песчаной. По размерам земель он вполне мог потягаться с каким-нибудь герцогом. Но бесплодные и малонаселенные территории почти не давали прибыли. А многочисленные банды разбойников и дикие обитатели пустыни, заставляли почти весь доход тратить на оборону. После гибели наиболее боеспособной части дружины положение стало ещё хуже. Банды совсем обнаглели, соседи стали что-то подозрительно активны и даже пять его рыцарей-вассалов не слишком спешили выражать верноподданнические чувства. В этой ситуации и такой маг весьма кстати. К тому же в народе поговаривали что в прошлом (а может и в настоящем) Варунхон был могучим волшебником, скрывшимся в этом краю от многочисленных врагов. Ну, в количестве врагов барон не сомневался. Скверным характером и мелкими проклятиями он и здесь их заработал немало. Но за такое время они давно должны уйти к предкам. А покидать замок колдун пока не собирался. Впрочем, сейчас важно другое.
— Ты можешь его вернуть? — не смотря на преображение колдуна, особой надежды в голосе барона не прозвучало.
— Могу. Просто отойди и не мешай. — задумчиво осмотревшись, добавил — Прикажи солдатам притащить труп. Мне нужна кровь.
Двое солдат тут же бросились к телу своего соратника, так кстати сломавшего шею. Получив требуемое, колдун деловито вскрыл горло и с трудом нацедил в небольшой кубок крови. И тут же принялся чертить на земле загадочные символы образовавшие круг в том месте, где лежал пропавший монстр. На этот раз он не стал читать заклинания, а просто отойдя подальше, наполнил руны энергией. В круге появилось легкий туман, который вскоре сгустился, став непроницаемым для простого взгляда. Солдаты испугано охнули. А потом мгла рассеялась, оставив лежащего тарха.
Воины, заворожено смотревшие на ритуал, опомнившись бросились на чудовище с веревками. На этот раз тарх почти не сопротивлялся, оставив им на память только десяток мелких ран.
Надежно связанную и странно безразличную добычу подвесили между двух лошадей и неторопливо потрусили к городу. Их ждала награда и заслуженный пир. Тело неудачливого соратника осталось на месте. Всё ценное с него сняли, а тащить труп с собой или копать яму поленились. Зачем? Через пару дней здесь останутся только кости. Зверям тоже нужно есть.
* * *
Сознание возвращалось медленно. Я понимал, что уже довольно долго лежу на чем-то твердом и очень холодном, но не мог окончательно придти в себя, скользя на грани сна. Но все хорошее кончается, и сон тоже ушел. Веки лениво скользнули вверх. Темно. Вокруг царил просто непроницаемый мрак. Ужас накатил ледяной волной. Неужели ослеп? Где я? УУУ. Зря спросил. Воспоминания пришли с небольшим запозданием, но от них сделалось лишь хуже. Когтистая лапа демона вырывающая внутренности и жуткая морда, тянущаяся к горлу. Я мертв? Это ад? Руки машинально потянулись к ранам, но обнаружили лишь ровную кожу. Какую-то странную кожу. В этот миг чувство неправильности стало особенно сильным и заставило вскочить на ноги. Вернее попытаться— потолок оказался слишком низким. Удар отправил меня на пол. РРррррр… Рычание вышло довольно жалким и одновременно знакомым. Странно. Не помню за собой такой привычки. Внезапно, словно дожидаясь этого момента, пришла боль. Тупая и изматывающая. Ломило все тело, будто я вчера целый день таскал мешки, заныли мелкие раны и особенно сильно болело поврежденное крыло. Крыло? Мысль ошарашила. Какое к черту крыло? Мозг упорно продолжал утверждать что крыло есть и всегда было. И сейчас оно болит. Спустя секунду я понял, что к крыльям добавился хвост. Кабздец. Захотелось завыть. Сдерживаться я не стал. Из глотки вырвался жуткий заунывный вой. Даже самого пробрало. Услышь такой ночью — и заикание обеспечено.
Видимо кто-то услышал. В темноте раздался громкий скрип, откуда-то сверху прилетел слабый лучик света и донеслись отборные ругательства. Незнакомые ругательства интереса не вызвали. Ведь даже слабого света хватило, что бы понять — дела плохи. Возвращение зрения не особо обрадовало. Я находился в небольшой нише, напоминающую каменную кровать. Выбравшись оттуда, я обнаружил что остальная часть камеры представляет собой небольшой колодец диаметром метра три. Тюрьма? Сверху упала тень. Подняв взгляд я увидел человека с копьем в одной руке и допотопным факелом в другой. Стало понятно, что самому тут не выбраться. Стены сужались кверху, а сам выход находился на пятиметровой высоте и был закрыт массивной решёткой. Стражник отложил копье и вытащил здоровенный булыжник. Недолго думая он запустил его в меня сквозь решетку, попав в плечо. Боль заставила вновь издать рев — на этот раз яростный. Стражник выронил факел и испугано отшатнулся. Деревяшка проскользнула между прутьев решетки и упала ко мне. Нервно рассмеявшись, он плюнул вниз. Мимо.
