– Я знаю мам, но будь настороже…
– Я буду… – и ее кивок в ответ. Как будто сильно нехотя, выдавливая обещание.
И вдруг, взгляд сменился, на буравящий, неуютный, словно насквозь. Как будто бы сработал алгоритм – расположить, расслабить и победить!
Я тут же отстранился, воздвигая между нами, порушенную стену из железа и бетона.
Так странно осознавать! Такая многогранная, и моя мать…
– Тогда… Я пошел… – понуро произнес я, задумчиво пошатнувшись.
Прочувствовала… И тут же:
– Не хочешь, бросить взгляд на тех кто «рыл»?!
– Хочу, но не сейчас. Там…
– Знаю… – еще короче, бросила она в ответ. Усиленно зондируя, пытаясь вглубь меня пробиться. Но я… Теперь – монументальная стена. Шипастая, и в сплошь в колючке. И даже видно точки пулеметных гнезд. Сознание, усиленно сопротивлялось. Не знаю почему… Возможно также пробудился, сокрытый алгоритм.
Ярилось и толкало, отталкивая и пресекая настойчивые попытки. Смещало в стороны «сверло», желая последнее изломать. Хотя… Это же мать! М-да… Самое… В прошлом мне дорогое. Совсем в другой жизни… Светлой, радостной и простой, и полной ее заботы и любви.
Наверное, именно поэтому, только отшвыривало, а не ломало.
И я чуть успокоившись, и выходя на ровную магистраль:
– Тогда ты и сама здесь разберешься.
– Я разберусь! – улыбка с хитрецой, и встала так… Чтоб я ее обнял.
Шагнуть?!
Но… Не сейчас. Опять поддамся, и размякну. Падет стена… Под ее власть… Любовь. Теперь я это явно понимал. Ведь мать… И нечто странное – мегера? Точнее, Королева – Мать. Расчетливая и властная, просчитывающая все на множество шагов вперед. Возможно, это чувствую лишь я… И знает мнущийся рядом, бледный Дед Алинилинель.
И данные неясности, мне стоило бы рассеять. Точнее, ей шагнуть и рассказать о всем. Зачем? Что знает? Для чего? Но шага нет…
Так что… Потом…
Кивок Алинилинель, стоящей рядом с нежной, любящей улыбкой. И шаг назад.
Похоже, они с мамой спелись… Точнее, мой цветок, под ее чуткой и не ощутимой, властной рукой. Пусть и не сном и не духом об этом…
Откат атаки, и:
– Сын?!
– Да, мама…
– Ты стал другой…
А я пожал плечами.
– Наверное, этого и хотелось? – и теперь я упер в нее, свой вопросительный взгляд.
– Да, но… То, что есть, – теперь без проволочек и улыбки. – В тебе сейчас, такое… Ужас, страх…
– Нет, мама… – я чуть прищурился, отвергая.
– НАМ НУЖНО – ВСЕ СНЕСТИ! – а в ее голосе, требование… И испуг… И снова ВЛАСТЬ. Но ею насыщен только голос. Забота, заметное желание помочь, но и… Безмерное количество навязчивой, спутывающей власти. Которой покориться должен любой. КТО УГОДНО. И особенно, и весьма привычно я…
Скольжу своим взглядом по Алинилинель.
Ее кивок и взгляд, будто побитой собаки. Просящий… «Сделай так!» И буквально кричащий. Возможно я и дурак…
– Но не сейчас!!! – отрезал я, и, чуть наклонив голову в сторону, и глядя исподлобья, уперто отступил.
А мать, вздохнув… Вернула взгляд к Алинилинель. Как будто в поисках поддержки, с таким себе видом «…вот балбес, что с него взять? И как заставить, ведь это ТАК нужно!».
Ее задумчивый ответный кивок. Скорее говорящий, что навряд ли обломится… И взгляд расстроенно-растерянный. Как на балу, там тоже всем было нужно. Когда ее Дед, меня в Личные Телохранители принимал…
– Ты молодец, прикрыл СВОЕ, забрал ЕЕ… И даже ЗАПЕР, но ты их ощущаешь, и они грызут! Лезут?!…
Еще шаг назад.
А мать, расслабила лицо, уже все в точности зная. Лучше всех меня зная, что раз уж так, то не уступлю.
– От них, стареешь… На века. Ведь наша старость – это СТРАШНАЯ ПАМЯТЬ. СЪЕДАЮЩАЯ ЗАЖИВО, И ВЫЖИВАЮЩАЯ ИЗ УМА. Подумай сын…
– Наверное, так нужно…
– А, может быть?!… – и умоляющий сдвоенный с Алинилинель взгляд.
– Может быть… – согласился я, и лица ждуще заулыбались.
– Но гораздо Позже!…
И я… Раскрыв, легко и мягко Окно, не попрощавшись, сразу же и ушел.
***
Как оказалось, тихо и в покои. В Дворцовый Зал, где вдруг повеяло домашним теплом. Без призрачной фальши, обычным домашним уютом, сквозил разговор, с заботой, об Алинилинель и мне.
– …и где его носит? Уже можно было бы…
– Всех отьелозить…
– Спасти… Тебе все об одном, а если он не придет?!
– Сама боюсь… Р-р-р…
И следом, последовал присматривающийся молчок.
Сидели и скучали за столом Елена и Волчица. А рядом висла Птичка…
– КРА-А-А!!! – последняя прирадостно раздалась.
– Ура!!! – откликнулись мои дамы, и разлетелись зазвенев по полу, вращаемые ими в приступе липкой скуки вилки. Посуда и ножи… Еще кое-кого, по цепной реакции пробудив.
Со всех щелей, звонко звеня и с лязгом, выпрыгнули бойцы охраны… И вперив в меня грозный, недобрый взгляд, тут же подобрели лицом. Расслабились, расцвели в улыбках, и тут же отсалютовав, разбрелись по своим постам.
Лишь только, для привычного уюта и не хватало Алины. Как будто бы в предчувствии, защемило сердце.
Пророчество…
Пока я здесь, а там она… Они…
Нет… Нафик все!.. Все нафик!!! Предания и Пророчества, и всю прочую лабудень…
Они там, а я здесь. Здесь война… И здесь Мир скоро ляжет. А там Дед, тьма драконов, и еще… Моя мать, как самый главный дракон.
– Как дела?! – уточнил я с напускным спокойствием.
– Все хорошо! – и Елена вцепилась в оставшуюся не сметенной со стола, погнутую ложку. Привычно крутанула и ее…
