Демон сна - [83]

Эпилог

Кот и человек беседовали в темноте маленького кабинета старого дома. Едва светились оранжево-красным угли в потухшем камине. Коту свет не требовался. Человеку тоже. Некоторые сказали бы, что он и не совсем человек. В тусклом отсвете углей можно было различить высокий лоб, короткую бородку и усы, глубокие тёмные глаза. Человек был стар. На деле он был очень-очень стар, гораздо старше пятисотлетнего кота. Ему было почти две тысячи лет.

— Всё-таки он наш, — убеждённо мяукнул серый кот. — Душой и телом наш. Столько раз он отвергал врага!

— И предстоит ещё столько же раз умножить на бесконечность — возразил человек. — Таков удел людей. Отвергать миллионы, мириады раз. А зов Тьмы будет всё сильнее и сильнее.

— Но товарищ руководитель департамента, — сказал кот. — Он очень нужен нам, а учитывая приближающееся последнее противостояние, до бесконечности дело может и не дойти!

— Ну и обращение, Сефирос, — усмехнулся старик. — Я гляжу, ты излишне прикипел душой к этой странной новой эпохе. Куда исчезло твоё любимое «мессир архмагистр»?

Кот нахмурился:

— Слово «мессир», с вашего позволения, приобрело неверные ментальные оттенки в текущем промежутке времени. К тому же, мне даже нравится обращение «товарищ». Оно куда ближе к нашим истокам, нежели «господин».

— «Товарищ архмагистр», — растянуто произнёс человек, будто пробуя слова на вкус. — Очень нелепо звучит, ты не находишь? Впрочем, это всё пустое. Что там у твоего протеже и этой бедной девочки, дочки демонолюба? Я так понимаю, одна из магистров соединила-таки их?

— Он бы и сам нашёл дорогу, поверьте, архмагистр, — кот сделал саркастическое ударение на титуле. — В жизни не видел столь по-хорошему упёртого и самонадеянного наглеца! Я по-настоящему восхищаюсь его безумной отвагой! Вы знаете, он ведь даже мне посмел угрожать пистолетом. Однако же за всё это вот дельце с Незримыми он не убил ни одного человека, кроме Ди, которым овладел враг.

— Я также знаю, что ты его уже простил за ругань и угрозы. И вижу, что ты очень доволен тем, что он не убивает людей. А ещё я знаю, что в его безответственных поступках всё время ему оказывается благоволение. Если бы я верил в такие вещи, как фортуна, удача, расположение звёзд и прочее, я бы сказал, что ему везёт, и это неспроста. Нет, я совсем не против него. Он мне нравится. И эта девочка тоже. Я очень надеюсь, что и дальше они смогут противостоять Тьме. Своей самоотверженностью они напоминают мне кое-кого из первых, из тех страшных времён гонений… Но ты должен помнить, мой друг, какое опасное сочетание получилось. Наследница затемнённого рода демонопоклонников, дочь человека, уже сносившегося с полудемоницей. И этот твой найдёныш, ни с того ни с сего получивший колоссальные дары вышних сил. Я не знаю, кто родится от их союза. Знаю только, что в мире людей может появиться новая сила. Куда она качнёт мир? В пропасть, или, напротив, к небу? Неизвестно. И эта неизвестность пугает меня странными и непонятными предзнаменованиями.

— Позвольте, архмагистр, — легкомысленно муркнул кот. — А что, если никто не родится? Вы же знаете эту нынешнюю молодёжь. Они не так уж склонны заводить детей в наше время.

Архмагистр Ордена, член Совета Семерых, руководитель российского департамента Организации медленно повернулся и глянул бездонными чёрными глазами на собеседника:

— Неужели ты не видишь изменений в глубинных потоках ментального пространства, Сефирос? Я был о тебе лучшего мнения. Всё уже произошло. Ты же знаешь, что путешествия грёзопроходцев во снах не проходят бесследно для их физических тел. Девочка скоро вернётся в реальный мир. И когда она проснётся, то уже не будет целенькой и невинной. Она проснётся беременной.

Я не знал ничего об этом, да и не думал о таких вещах. Много позже о беседе с архмагистром мне поведал Сефирос. Но даже если бы и знал, моё поведение, мои чувства и мысли не изменились бы ни на йоту. А тогда я был совсем-совсем в другом месте. Мне было очень хорошо. Закатное солнце подсвечивало розовым дивно вышитые занавеси на стенах уютного сводчатого покоя. В широко раскрытые балконные двери вплывали запахи вечерних цветов и росной травы. Я лежал, вольно раскинувшись среди шёлковых простыней и мягких подушек, левой рукой обнимая тонкие смугловатые плечи любимой, и бездумно глядел через проём балкона на далёкие вершины синих гор. С тихим пробуждающимся удовольствием я ощущал нежную ручку Ани у себя на груди. Моя милая мирно посапывала мне в плечо, иногда чуть помурлыкивая от счастья и неги. Наконец, поняв, что больше не могу просто так терпеть возбуждающую близость, я повернулся, зарылся лицом между чудных юных грудей моей невесты, и, почувствовав, что её лоно увлажнилось, а длинные ножки обхватывают мои напрягшиеся бёдра, сказал сам себе: «Сколь сладок вкус победы! Неужели же наконец я заслужил его!» И растворился в любви.

Конец