Демон сна - [71]
Я медленно кивнул. В первоначальный план следовало уже вносить изменения. Оставлять Ольгу у самого забора базы Незримых явно не стоило. С культистами, буде они на неё неожиданно выскочат, она ещё смогла бы справиться, как доказывали события на Сокольнической площади и Лосиноостровской улице. А с существами Тьмы? С одним полуразряженным рожком в автомате и маленьким пистолетом? Вряд ли.
Неверным будет представлять, будто мы шагали в мрачный притихший лес совершенно бесстрашно. Я хорошо знал, что могу и не вернуться назад из этого похода. И уж точно я не собирался даваться в руки культистов живым. Жуткая и долгая гибель в жертвенном круге меня вовсе не прельщала. Если не смогу деволюмизироваться, то лучше уж сам, и да простит меня Господь. С деволюмизацией при крайнем случае была и ещё одна проблема: я вовсе не собирался оставлять Незримым красавицу-сестрёнку. При невозможности развоплощения для нас обоих, и если окажемся перед угрозой неотвратимого пленения, застрелю сперва её, а потом уж себя, решил я. Невольно ощупал горсточку пистолетных патронов в кармане плаща. Однако праздновать труса перед названой сестрой мне абсолютно не хотелось, и я ничем не выдал обуревавшие меня мрачные мысли, хотя, честно говоря, воображение иногда рисовало такие картины, что сознание вздрагивало от ужаса.
Как мне потом рассказала Ольга, она-то и вовсе шла на пределе смелости. Буквально на дрожащих ногах. У неё ведь даже не было возможности развоплотиться. Но её поддерживали мои видимые бесстрастность и уверенность. Она также не хотела меня подводить и подрывать мою, как ей казалось, невероятную стойкость и храбрость. Поэтому директор отдела БКЯС тоже старалась смотреться невозмутимой и спокойной.
Так мы, сами не зная того, держали друг друга над уровнем пучины страха. А ещё нас обоих вело вперёд священное чувство долга по защите слабых. Мы не были обычными людьми. Мы могли противостоять потусторонней угрозе. А значит, именно мы были обязаны стать тем щитом, что прикроет мирное население от зловещего культа и его адских хозяев и союзников. Выбора тут не было.
К этому моменту мы прошли уже с полкилометра. Дорога плавно обогнула болото и дальше шла прямо. Справа от нас были уже не деревья, а высокая железобетонная ограда какого-то старого промышленного предприятия. На его территории не светилось ни огонька. Стены корпусов были ободраны, стёкла широких окон местами повыбиты. Похоже, завод был заброшен или полузаброшен — картина отнюдь не удивительная для ближнего Подмосковья. Вокруг стояла густая, едва ли не осязаемая тишина, нарушаемая лишь шорохом наших шагов по засохшей грязи дороги да изредка едва слышными, приглушёнными звуками из дальней дали — то ли свистками поездов, то ли сигналами автомобилей. Слева, за болотом, смутно завиднелась какая-то крупная тёмная масса. Ещё раз вспомнив карту, я сообразил, что это высится огромный террикон полигона твёрдых бытовых отходов. То есть, попросту свалки. Конечно, свалка, расположенная столь близко к границам Москвы, была вроде как давно закрыта, и сброс мусора сюда запрещён. Когда-то я слышал краем уха, что это место собирались, как пишут в газетах, рекультивировать. Однако громадная рукотворная гора отбросов до сих пор никуда не делась. И похоже, лишь подрастала. Мы прошли ещё метров сто. Забор завода под прямым углом ушёл в сторону от дороги. Громада свалочного террикона приблизилась и нависла над местностью.
Я остановился:
— Ольга, — прошептал я. — Мы почти пришли. Я уже вижу «общим рентгеном» огни прожекторов на территории базы Незримых.
Это действительно было так. Сквозь прозрачный для меня лес я уже довольно давно наблюдал вдалеке мутную серую полосу забора Обители. Теперь, глянув прямо через него, я различил желтоватые конусы света мощных фонарей, установленных на углах зданий. Вероятно, у культистов тоже был генератор, и наверно, не один.
— Перезаряди меня, пожалуйста, если можно, — тихо попросил я названую сестру. — Боюсь, мне понадобится вся психоэнергия до капли. Но только у тебя самой тоже должно остаться достаточно сил на усыпления. Ни в коем случае не расходуй всё!
— Не переживай, братик, — Ольга взяла мои виски в ладони и подтянулась к моей склонённой голове. — У меня сил ещё полным-полно! Хватит на нас обоих с лихвой!
Моя сестра лгала. На деле её психическая энергия была на исходе. И едва ли не последнюю каплю она отдала мне, вновь на минуту озарив мой сонный разум видением сказочного доброго леса. В итоге это сыграло почти роковую роль. Но её беззаботность при перезарядке была столь естественной, что ей легко удалось ввести меня в заблуждение. О, женщины-притворщицы!
Проверив ментальные рычаги, я удовлетворённо вздохнул и сказал:
— Спасибо, сестрёнка. Вот и всё. Дальше я иду один. Ты остаёшься здесь. Спрячься вон там в кустах у угла заводской ограды и жди меня с книгой. Или взрыва на этой макаронной фабрике. Если будет так, значит, я не приду. Тогда беги и добирайся до наших.
Самохина попыталась было спорить. Однако на все доводы её я только мотал головой и был непреклонен. В конце концов она топнула стройной ножкой:
Икс-файлы наизнанку или Как стать потусторонним агентом! Что стали бы делать вы, если б стены вашего жилища неожиданно сделались прозрачными, по родной улице поехали чёрные трамваи, странные мистические видения начали постоянно преследовать вас, и вы бы поняли, что умеете становиться бесплотным? А в довершение всего, говорящий кот объявил бы вам, что отныне вы — агент Организации по борьбе с паранормальными угрозами? Всё это, как снег на голову, сваливается на вполне заурядного молодого москвича, бывшего милицейского офицера Андрея Малинова.
Какой должна быть сказка в ХХI веке, чтобы понравиться современному ребенку? В 2020 году Литературный институт им. А.М. Горького провёл конкурс сказок, в котором приняли участие более 200 авторов. Лучшие сказки выбирали писатели, иллюстраторы, педагоги, но самыми главными членами жюри были дети. По итогам конкурса создана эта КНИГА СКАЗОК. На обложке: картина известного художника-иллюстратора и члена жюри конкурса сказок Платона Швеца.
«Готова продать душу дьяволу за шанс всё изменить», – подумала я и… попала. В параллельную вселенную, где этот шанс появился, но с привычным миром соседствует магия, а я сама оказалась непонятно чем. И ладно бы как обычные попаданки сразу во всём разобралась или появился бы кто-нибудь, умирающий от желания мне всё объяснить. Попаданкам везёт? Нормальным – может быть, а мне повезло проснуться в логове вендиго – чудовища-людоеда. И ни помощью от суперсил, ни принцами на белом коне поблизости даже не попахивало…
Как может протекать жизнь обычной Одарённой девушки в недалёком 2115 году? Спокойно и размеренно: обычная работа по отслеживанию новостей в отделе службы безопасности России; вполне простая теневая подработка на Общество Одарённых по вычислению злоумышленников и рецидивистов; стандартные разногласия внутри отдела между военными и штатскими сотрудниками, между Одарёнными и обычными людьми. Впрочем, всё как и всегда, если бы не одно происшествие, сбившее все планы – появление невесть откуда взявшегося необычного Одарённого.
Космическая фантастика. Приключение, о первом полете человека на другую планету. Автор, отправляет читателя, совместно с пятерыми астронавтами Аэрокосмического агентства совершить этот опасный полет за 55 миллионов километров от земли, на Марс. Вместе с ними совершить героические поступки, осуществить первые шаги по планете, изучить её и сделать из этого всего выводы, почувствовать то, что переживут астронавты. Решить вместе с ними, выполнить миссию или спасти собственные жизни.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.