Демон плюс - [2]

но мне не нужны вода и питье, а мое тело отказывается стареть. Маленькое зеркало, потускневшее от времени и погоды, отражает все то же лицо в обрамлении светлых волос. Обмануть разум можно. Глаза – нельзя. Мертвый доктор прав – Дверь откроется.

…Пистолет с двумя обоймами всегда находится рядом со мной. Прямо возле сердца – так, чтобы я всегда мог его почувствовать. Пистолет не столь изящен, как снайперская винтовка, но ее в другом мире не спрячешь в складках одежды. Она сразу же привлечет внимание, и такая оплошность может стоить жизни. Зато оружие сохранилось идеально. Я регулярно смазываю и чищу его, лелею, словно новорожденного ребенка. Еще бы. Ведь я возлагаю на него большие надежды. В решающий момент пистолет не должен дать осечки. Шестнадцать патронов? Этого хватит. Больше одной пули на цель я не расходовал никогда. Правда, пришлось предусмотреть и другие варианты. Если что-то произойдет с оружием, я сумею справиться и голыми руками.

…Простите: я, кажется, сказал, что одиночество – это моя основная проблема? Да, основная – но совсем не единственная. Меня разлагают ужасы однотипного ежедневного бытия, нахождение в полном неведении. Тяжело жить в приторной пустоте, где никто не слышит твой крик Мой радиоприемник молчит, он так никогда и не включался – батареи в его утробе давно проржавели и сгнили. Что сейчас происходит дома… я не обладаю возможностью это узнать. Мне было четко сказано: «Приказ могу отменить только я». И раз он не отменен и за мной не явились – значит, надобность в моей миссии не отпала. Я утомлен, но не сломлен. Если потребуется – я прожду здесь еще столько же лет. Приказ будет выполнен.

…Но что… что же это такое? ВЕЛИКИЕ БОГИ, ЧТО Я ВИЖУ?! СВЕТ! ЯРКИЙ, РЕЖУЩИЙ ГЛАЗА СВЕТ! Я не брежу? Все наяву? НЕУЖЕЛИ? О ДА ДА! Скала треснула, неохотно раскрывая свое каменное нутро, сквозь извилистую щель настойчиво пробиваются тончайшие лучи белого света. Дверь постепенно ширится, тихо раскалываясь мне навстречу… И ЭТО НЕ СОН! Мои уши заполняет сладостная музыка – я будто слышу хор ангелов, медоточивыми голосами выводящих: «Аллилуйя! Аллилуйя!» Я ЗНАЛ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЗНАЛ, ЧТО ЭТО СЛУЧИТСЯ! Нервным прыжком, которому позавидует и африканская антилопа, я рванулся к светящейся щели в скале. Ошибки нет. С каждой секундой она расширяется все больше – в мое лицо, будоража и ослепляя, очередями бьют всполохи нестерпимого молочно-белого света. Забери меня все силы Ада… Это совсем не мираж, поражающий истомленных жаждой путников в мертвой пустыне. Я вижу это на самом деле… на самом деле… НА САМОМ ДЕ-ЛЕЕЕЕЕЕЕЕЕ!!!

Ничего себе заорал… эхо от гор отдалось так, что прямо в голове зазвенело. Спокойно, возьми себя в руки – и прекрати визжать, словно девушка в фильме про вампиров. Срочно, надо срочно проверить вещи, все ли на месте – нельзя терять ни секунды. Пистолет покоится в кармане, пришитом за пазухой, там же – плоская, непроницаемая металлическая коробка с аппаратом, которая понадобится мне чуть позже. Обе обоймы с патронами – вот они, тихо позвякивают в матерчатом кошельке, привязанном к широкому серому поясу. Я одет в оборванную, истертую временем одежду из грязной и вонючей мешковины. Спутанные волосы перехватывает сыромятный ремешок, на ногах – облезшие сандалии из воловьей кожи.

Щель в скале раскрылась достаточно широко. Встав на четвереньки, я осторожно втискиваюсь внутрь рокового проема за Дверью. Мягкие удары от вибрации воздуха толкают меня в живот и плечи, я всей кожей ощущаю ледяной холод, частые покалывания сильных сгустков энергии, сходных с электрическими. Тело обжигает резкая боль, пересыхает во рту, налившись кровью, воспаляются глаза. Мне хочется потереть их, но я не могу этого сделать – из-за обволакивающей тесноты. Яйцевидное помещение, вырубленное в скале… узкое, как древняя монашеская келья. Сюда можно вползти лишь на брюхе. Несмотря на дискомфорт, я больше не волнуюсь. Моим сердцем овладело безбрежное спокойствие, пальцы перестали дрожать, пульсирующая боль утихла. В волосах изредка потрескивают пробегающие искры. Приближая открытую ладонь к изливающей божественный свет холодной стене, я почтительно отдаю дань ее величию и могуществу:

– Лха нга, ла рокпа наш ронанг…

Белый камень, красиво переливаясь, меняет цвет на черный, в центре стены образуется фосфоресцирующий круг. Сработало. Заклинание «Желтой шапки» из свитка мертвого доктора, давно заученное наизусть, оказалось верным. Приложив вплотную, как при жарком поцелуе, дрожащие от нетерпения губы, я шепчу на санскрите в самую сердцевину пузырящегося камня:

– Год сто шестидесятый от начала пути великого царя Ньяти-Цзанпо…

Поверхность губ обжигает словно огнем, но я не отстраняюсь. Терпеливо, чеканя слова в металле, я произношу требуемое число здешнего календаря – точный день и точный час. Заключительное слово разрывает рот раскаленными клещами. Мертвое имя ТОГО САМОГО проклятого города.

Я успеваю произнести его. По буквам, чтобы не ошибиться.

Успеваю сказать трижды – так, как предупреждал доктор.

…ВСПЫШКА ВЗРЫВ. БЕЛОЕ ПЛАМЯ. ТЬМААААА…

Часть Первая

Глава первая