Демократия в России: инструкция по сборке - [13]

На самом деле способ зарегистрировать партию — только один. Надо договориться с президентской администрацией. Тогда будет дано распоряжение Минюсту. Минюст проведет по региональным управлениям. После этого надо найти специального человека-политтехнолога, который подготовит все документы под ключ — от протоколов съезда до заявлений о вступлении в партию. Обойдется это недешево. Более того, поскольку почти все документы будут сфальсифицированными, в дальнейшем — если лидеры партии что-то сделают неправильно — к делу можно будет вернуться. Но если вам нужна зарегистрированная партия, то другого пути просто нет. Потому что если не договориться, то документы будут читать еще до регистрации, а закон устроен так, что в них обязательно найдут что-то не то.

Но главное — численность. Собрать 45000 реальных членов очень трудно. На идеологии и лозунгах, какими бы привлекательными они не были, это просто невозможно. Одна лазейка состоит в том, чтобы обзавестись какими-нибудь массовыми общественными организациями, занимающимися распределением государственных материальных благ. Дайте мне Всероссийское общество глухих, и этого хватит на две-три партии. Беда в том, что все эти организации зависят от государства и без одобрения властей работать с вами не станут. Но главное то, что глухие тоже люди. Они, как все, могут делать ошибки в заявлениях, неправильно заполнять протоколы, бояться полиции. Парадокс российского законодательства о партиях в том, что оно, вроде бы, предполагает наличие у партий реальных членов, но единственный способ создать партию — это сфальсифицировать данные о численности. А это можно сделать только с одобрен и я властей. 

9. Как регистрировать партии?

Действующее законодательство ограничивает свободу объединений непреодолимым барьером в 45000 членов, так что закон о политических партиях было бы правильнее называть законом о запрете на создание партий. Абсурдность ситуации усугубляется тем обстоятельством, что барьер установлен по неадекватному основанию. Время расцвета массовых партий с большим количеством членов — середина прошлого века. С тех пор массовые партии медленно, но неуклонно вымирали и сейчас сохраняются лишь в немногих западноевропейских странах с сильными традициями партийного активизма. Их нет ни в одной из новых демократий. Но партийные системы там существуют, зачастую довольно устойчивые и отнюдь неатомизированные [2]. Примеров множество: от Венгрии до Монголии. Массовая членская база была нужна лишь в особых исторических условиях, которые давно ушли в прошлое. Но партии существовали до возникновения этих условий и остались после их исчезновения, потому что без них, как показывает исторический опыт, представительная демократия возможна только в крохотных островных государствах вроде Науру или Палау. По своей природе партии — это не членские, а электоральные организации. Их главная функция — участие в выборах, т. е. непосредственная работа с избирателями, независимо от того, есть ли у них членские билеты. За счет как их и мен но организационных механизмов осуществляется эта функция, совершенно неважно.

Таким образом, ограничения на создание партий по признаку наличия у них массовой членской базы представляют собой нелепый анахронизм и должны быть отменены. Значит ли это, что можно обойтись вообще без ограничений? Это возможный вариант. В некоторых странах партии регистрируются в уведомительном порядке, т. е., практически, без всяких предварительных условий. Есть сторонники такой модели и в России. Я к их числу не принадлежу. Не буду рассказывать ужасы про «лихие 90-е», когда поле партийных альтернатив было нестабильным и перегруженным созданными под сиюминутные цели «проектами», которые были непонятными для большинства граждан. Ограничусь общим рассуждением.

Конкурентная политика, даже в близких к идеалу вариантах, содержит в себе манипулятивный элемент. Чтобы побеждать на выборах, политики прибегают к плутовским приемам. Это нормально. При этом у них есть стратегическое преимущество над основной массой избирателей. Действительно, для политиков участие в выборах — профессия, а для избирателей — разовое и, в общем, периферийное событие. Ситуация примерно такая же, как с неопытными инвесторами на фондовом рынке, которые часто оказываются жертвами профессиональных спекулянтов. Я не склонен драматизировать эту манипулятивную составляющую политической конкуренции. Как правило, политикам удается обмануть не столько широкую публику, сколько друг друга. И пусть себе. Но одна ферма манипуляций — сознательный уход от политической ответственности — неприемлема для общества. А между тем, слишком легкие условия входа на электоральное поле ведут именно к тому, что политикам становится выгодно постоянно мигрировать из одной партии в другую, новую, не отягощенную грузом невыполненных обещаний и нерешенных задач. Это отнюдь не новое явление. Соответствующий ему термин — «трансформизм» из итальянской политической практики XIX столетия. Не секрет, что многие нынешние единороссы когда-то состояли в других партиях — ОВР, НДР, «Выборе России». Где те партии? Кто выполнил их обещания? Зрелые демократии пришли к правовым ограничениям, призванным блокировать этот дефект.