Дембель против бандитов - [40]
Вопрос застал Жору врасплох.
— Ну, не знаю… Миллиона долларов, наверное, во как хватило бы!
— Так я и знал, — досадливо покачал головой Злобин. — Миллиона… Ну, и на что ты этот миллион бы потратил? На баб, кабаки, шмаль, попсовую тачку, чтобы на ней в этом нищем городе перед малолетками понты колотить, на поездки за бугор… Правильно?
— А что — плохо? — неожиданно для собеседника огрызнулся Сникерс.
— Плохо, Жора. Очень плохо. Во-первых, миллион рано или поздно кончится. Это только кажется, что миллион долларов — очень большие деньги. Во-вторых, даже имея неразменный миллион баксов, который никогда не кончается, ты так или иначе будешь прогибаться перед тем, у кого два миллиона.
— А тот, у кого два? — поинтересовался Жора.
— Перед тем, у кого три… И так далее.
— Я не понял… Так чего же тебе, Вася, надо? Сто миллионов?
— Ста тоже мало. В идеале я хотел бы иметь все богатства мира, — без тени усмешки пояснил Злобин. — Чтобы никогда ни перед кем не прогибаться. Чтобы чувствовать себя независимым. Чтобы давить любого и не думать, во что мне это обойдется. Но все богатство мира, как ты понимаешь, никому и никогда получить невозможно. А потому лучше ограничить себя чем-то более реальным. В масштабах нашего города, например…
— Так ведь у нас в городе… — начал было собеседник, но договорить не успел.
Василий Николаевич прекрасно понял его мысль и осек недосказанное резким кивком:
— Ну, и что у нас в городе? Что у нас в городе-то про Васю Злого говорят? Бандюга, рэкетир, вымогатель, гнусный тип. Спортсменов своих на торгашей напускает, долги вышибает, бизнеснюгам «крышу» ставит. И все… Знаешь, Жора, когда ты доживешь до сорока… Если доживешь, конечно… — Злобин многозначительно посмотрел на собеседника. — Так вот: если доживешь, то дойдешь до простой вещи — бандитом быть хреново. Очень хреново. Это только кажется, что хорошо. Мол, крутые пацаны, никого не боятся, полные карманы лавья имеют и на всех при этом плюют. На самом-то деле перед бандитом рано или поздно открываются только две перспективы: или по зонам котелками греметь, или под могильным камнем лежать. Это пока у всех нас в городе дела хорошо идут: прокуратура прикормлена, мусора при виде моей тачки отворачиваются, городская власть за мной на цырлах бегает, «контора» не донимает. А прикинь, что получится, если власть завтра переменится? Придут к Васе Злобину хмурые дяди в потертых кожанках и спросят: а джип твой на какие деньги куплен? А на хату где деньги взял? А по три раза в год в Коста-Браво да в Лимассол на что ездишь? То-то… Пора эти игры подвязывать. Пора становиться нормальными, законопослушными гражданами. Сам посуди: имея хороший, налаженный бизнес, можно куда больше получать, чем теперь.
Сникерс слушал, не перебивая. Конечно же, в чем-то он был с Васей согласен, в чем-то не очень, а в чем-то и вовсе нет. Но о своем несогласии по понятным причинам не заикался…
— Так вот, — продолжал Злой, — есть у меня один классный вариант. Не только для меня — для всех нас, — добавил он вскользь, и Сникерс понял: дополнение это сделано именно для него. — Через месяц-полтора в городе аукцион — камвольный комбинат и спиртзавод с молотка пускают. Денег у города после кризиса нет и не ожидается, производство выгоды не приносит, одни убытки, вот и решили отдать промышленность в частные руки. Ничего другого в нашем болоте нет и не предвидится, сам понимаешь, кто выиграет, тот в дальнейшем и станет хозяином города.
— Так ты что — в коммерсанты податься решил?
— Коммерсанты — такие же люди, как и все. Только очень богатые, если с умом к своей коммерции подходят.
— И… что ты делать собираешься?
— С чем?
— Да хотя бы с тем же камвольным? — Удивлению Сникерса не было границ.
— Кредиты. Совместное предприятие. Экспорт. Прокачка валюты за бугор. Легальный бизнес. Репутация доброго дяди, мецената и филантропа. В далекой перспективе — мандат в Думе, — снизошел до объяснения Злой.
Жора задумался, продольная жила толстой веревкой вздулась на жирном лбу. Информация казалась слишком неправдоподобной, слишком оглушающей, чтобы поверить с первого слова. Бывший заслуженный мастер спорта, бывший чемпион и призер, а ныне главбандит города в роли местного промышленного магната?
Это невозможно. Это невозможно, потому что… невозможно, и все!
Такова была первая, мгновенная мысль. За ней последовали и другие. Если Злой действительно решил в бизнесмены податься, что будет с остальными пацанами, особенно с ним, Жорой? И какой «черный нал» Вася собирается отмыть для аукциона? Ведь это… ах-хренеть можно, какие деньги!
— Тебе с пацанами тоже работку придумаем, — уловив ход размышлений собеседника, небрежно обронил Злой. — Так вот, к чему я веду: деньги мне позарез нужны, и именно сейчас. И чем больше, тем лучше. Потому я и с хатой на Спиртзаводской так спешил. Но ведь мне эти деньги еще и отмыть предстоит…
— Как? — не выдержал Сникерс.
— Есть несколько «прачечных», — улыбнулся Злой. — В Москве. Есть хороший банк, который любой нал сможет кредитом оформить. Есть и казино. Мол, это я выиграл, вот вам бумаги официальные, так что все чисто. Но об этом потом. — Взглянув на часы, хозяин засуетился: — Слушай, времени совсем мало, через полчаса у меня встреча одна… С тем патлатым хмырем из исполкома, Лысенко.
Из лагеря строгого режима бегут двое отпетых уголовников. После серии холодящих душу преступлений они становятся полновластными хозяевами Приамурья. В это же время в округе объявляется тигр-людоед. Местные жители в панике…
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Мелкий рэкетир Савик случайно становится обладателем секретного оружия и, используя его, делает головокружительную карьеру суперкиллера. Майор спецслужбы Фокин, убедившись в неэффективности законных методов борьбы с преступностью, пускает в ход африканское «кольцо отсроченной смерти», уничтожая с его помощью уголовных и политических бандитов. Человек с оперативным псевдонимом Макс оказывается в центре этих событий. Спецслужбы используют его как подставную фигуру, но он начинает свою игру...
Смерть в чане с расплавленным металлом легкой не назовешь. Но именно так погибают олигарх Воловик и его любовница. Вокруг наследства олигарха начинают кружить хищники всех мастей. Вот им-то как раз и не нужен Жиган, знающий многие секреты погибшего.И снова Жиган оказывается в самой гуще схватки, из которой два выхода или чистая победа, или в чан с расплавленным металлом.
Убийство есть убийство, независимо от того, совершено оно разящим ударом карате или молниеносным выпадом кортика. Секреты восточных единоборств, таинственный футляр из энергозащитной ткани, фальсификация виз смешиваются в сложном клубке, распутываемом инспектором уголовного розыска Крыловым и следователем прокуратуры Корниловым.
В провинциальном Тиходонске влачит жалкое существование безработный Сергей Лапин. Волею обстоятельств он попадает в гущу криминальных разборок между мощными финансовыми группировками. Но Лапин не знает, что его память заблокирована и на самом деле он другой человек – агент могущественной и абсолютно неизвестной спецслужбы бывшего СССР Макс Карданов. С его именем связывают пропавшие в период путча 1991 года бриллианты на сумму три миллиарда долларов. За Кардановым начинают охоту и бывшие коллеги, и бандиты, а он ищет ключ к собственному подсознанию.