Делу конец — сроку начало - [11]

— Впечатляет?.. Не стесняйся, можешь говорить как есть, большие деньги и не таким орлам, как ты, голову кружили. Каких-то лет пять назад от меньшей суммы у меня самого глаза на лоб полезли. А ты молодец, стойко держишься, только слюну ненароком проглотил. Славик, оставь «дипломат» и подожди меня в коридоре, — распорядился Стась.

И рука, готовая ухватить со стола кейс, виновато опустилась вниз.

— Все понял, ухожу.

Куликов заговорил не сразу, будто опасался, что через плотно закрытые двери его может подслушивать вражье ухо. Убедившись окончательно, что это не так, произнес голосом человека, знающего собственную силу:

— Верно, просто так денег я не даю. Не занимаюсь благотворительностью; всегда считал, что деньги нужно зарабатывать. Мое условие не такое и сложное — ты должен забыть Ольгу.

— Послушай, Стась, это которую из них? Думаешь, я помню всех своих Ольг? — деланно оживленно откликнулся Ивашов.

— Придется сделать скидку на твою популярность, хорошо, я тебе напомню, — терпеливо продолжал Стась. — Это Ольга Крачковская.

— Ах, эта, — протянул Гера с пониманием. — Знатная бабенка. Ну… она стоит таких денег. Мы с ней были когда-то очень близки и душой, и телом. Какая была любовь!

— Забирай кейс, он твой, — показал рукой в сторону стола Куликов. — Не робей, смелей.

Ивашов поднялся и взял в руки «дипломат», который был совсем не тяжелый; трудно было поверить, что под замком спрятана сумма, равная году безбедной жизни где-нибудь в Париже.

— Думаю, мне не надо благодарить. — Гера улыбнулся. — Насколько я понимаю, это взаимовыгодное дельце. А телка она классная!.. — Но, натолкнувшись на жесткий, очень напоминающий прищур древнего ящера взгляд, замолчал.

— И упаси боже нарушить тебе наше соглашение.

— Что же будет? — легкомысленно поинтересовался Ивашов.

Куликов улыбнулся: парень либо шальной, либо играет в обыкновенного простачка.

— Несостоявшегося резидента не следует учить таким прописным истинам. — Стась коротко напомнил о былом нынешнему танцору. — Скажем так, у тебя могут возникнуть очень большие неприятности.

— Я все понял, думаю, тебе не придется беспокоиться.

— Ну, вот и отлично, — Куликов слегка хлопнул стриптизера по плечу. — Давай спустимся в бар, хочется угостить тебя коньяком. Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему от тебя тащатся бабы.

— Куда сейчас? — спросил Игнат, когда шеф плюхнулся в кресло.

— Знаешь, где находится банк «Российские дороги»?

— Обижаешь, начальник, — протянул водитель, — у меня там когда-то деваха работала секретаршей. Едва ли не каждый день ездил ее встречать. Скажу тебе, начальник, мы с ней такие пируэты выкидывали, что четырехметровой кровати нам маловато было.

— Что же ты с ней расстался?

— Однажды пришел к ней и под одеялом мужские трусы нашел. Любвеобильная сучка оказалась, потом я узнал, что ее директор потрахивал.

Куликов расхохотался и неожиданно серьезно спросил:

— А может, ты его хочешь пристрелить, так я могу тебе посодействовать.

Игнат посмотрел на шефа: в лице ни малейшей смешинки, самое страшное заключалось в том, что это могло быть искренним предложением.

— Ничего, как-нибудь переживу утрату.

«Мерседес» развернулся и, уверенно раздвигая кузовом пространство, вписался в плотный поток машин.

Через несколько минут автомобиль припарковался у парадного подъезда. И тотчас из банка вышли двое молодых людей в галстуках — охрана. Главная их обязанность — отгонять нахалов с директорской парковки. Один из них — верзила баскетбольного роста — размашистым шагом направился к «Мерседесу», но, признав в пассажире Куликова, заискивающе спросил:

— Вы к управляющему банком? Я могу вас проводить, Станислав Владиленович.

— Не суетись, братан, как-нибудь сами справимся.

В банк «Российские дороги» Стась наведался едва ли не впервые, но его совсем не смущало, что с ним здоровались очень многие, будто он был здесь едва ли не самым крупным вкладчиком. Славик, словно кормчий, вел Куликова к заведующему отделом по внешним связям. В приемной сидела девушка лет двадцати, строгие глаза органично сочетались с длинными и стройными ногами. Колени тоже были хороши — чашечки точеные, так и подмывало погладить их ладонью, словно это был изысканный фарфор.

— Вы к Игорю Игоревичу? — едва оторвав свой взгляд от компьютера, строго поинтересовалась секретарша.

Стась улыбнулся — решительный вид девушки свидетельствовал о том, что она готова пожертвовать своим телом, лишь бы уберечь хозяина от нежданных визитеров.

— Да, милая, сообщи ему, что пришел Станислав Владиленович Куликов, — как можно мягче ответил Славик.

Лицо хозяйки приемной стало озабоченным. Такое же выражение бывает у учительницы, когда она неожиданно слышит бестактный вопрос от повзрослевшего ученика. Вот, кажется, подопрет сейчас руки в бока и язвительно обронит: так я вам и сказала, откуда дети берутся!

— Обождите секундочку! — выпорхнула она из-за стола легкой птичкой и поспешила к двери.

Юбка у девушки была короткой и аппетитно обтягивала округлые бедра. Охотно верилось, что заведующий отделом умеет подбирать себе кадры.

— Как ты думаешь, где он потягивает эту киску: вот на этом мягком диванчике или все-таки предпочитает делать это у себя в кабинете? — произнес с ухмылкой Славик, когда секретарша скрылась за дверью.