Дело уголовного розыска - [5]

— Идите, Якубович.

Капитан проводил его взглядом до двери, сел за стол и задумался. Потом досадливо поморщился, махнул рукой и, достав из ящика стола папку с документами, углубился в их изучение.

Заказчицы Абрамяна в течении трех дней не могли застать его дома. Небывалое событие! Он всегда отличался пунктуальностью и уж что-что, а заказы выполнял в срок.

— Что могло случится с Мадам Гришей? Ума не приложу! — сказала одна заказчица другой.

— Очень даже странно! — ответила та. — Может он заболел?

Спросили у соседей. Те не могли сказать ничего определенного.

Одна из заказчиц — Ида Яковлевна Брукис — обратилась в отделение милиции. На место был отправлен дежурный наряд. Дверь с улицы была заперта на ключ. Дверь на террасу закрыта на внутренний крючок. Однако соседнее с ней окно было только прикрыто…..

Оперуполномоченный уголовного розыска Сидоров влез в квартиру через окно открыл дверь, выходившую на террасу. Страшная картина предстала перед работниками милиции. Абрамян был мертв. Смерть наступила в результате удушения, однако предварительно его явно пытали. Лицо погибшего было изуродовано до неузнаваемости.

Кругом лежали разбросанные вещи. У кухонной плиты справа была поднята доска пола и сделан небольшой подкоп под плиту, откуда, вероятно, и были извлечены злоумышленниками спрятанные хозяином ценности. Это подтверждалось обнаруженной на полу, рядом с поднятой доской золотой пятирублевой монетой…

Преступники унесли все ценности, а также отрезы, оставленные заказчицами. Шкаф, в котором они хранились, был пуст.

Пуст был и сейф, замаскированный в платяном шкафу. Дверца раскрыта, в замочной скважине торчал ключ.

На столе возле тарелки с остатками салата стояла початая бутылка спирта и еще пустые бутылки из-под французского коньяка. Судя по количеству фужеров и вилок, грабителей было двое.

Экспертиза дала заключение, что смерть Абрамяна наступила за трое суток до обнаружения трупа…

Прошло четыре года. Много версий было отработано в интересах раскрытия этого преступления. Проверяли вероятных убийц. Арестованных по другим делам допрашивали с учетом возможной их причастности к убийству. Ориентировали места лишения свободы с просьбой выяснить, не причастен ли кто-то из осужденных за другие тяжкие преступления к настоящему делу…

Дело переходило из года в год в числе «нераскрытых убийств прошедших лет». К нему не привыкли, о нем думали, над ним работали. В уголовном розыске дела по раскрытию тяжких преступлений не предаются забвению.

Наступил 1946 год…

И вдруг звонок по телефону начальнику уголовного розыска республики полковнику Туманову.

Звонят из первой горбольницы. Врач кардиологического отделения Хамидов.

— Товарищ полковник, пришлите, пожалуйста, кого-нибудь из ваших работников… По-моему, это по вашей части… Да-да, подробности узнаете здесь.

«Что там у них могло случиться» — подумал Туманов, поднимая трубку внутреннего телефона.

— Срочно Разумного ко мне. Жду.

Туманов опустил трубку на рычажки, но еще некоторое время не выпускал ее из пальцев, сосредоточенно глядя прямо перед собой. В дверь постучали.

— Войдите. — Полковник встряхнул головой и только теперь снял руку с телефонного аппарата. — Такое дело, Александр Александрович, звонили из первой городской больницы. Знаете, где это?

— На Иски-Джува?

— Да. Так вот поезжайте туда. Разыщите врача Хамидова.

— Его встретил молодой человек, с интересным интеллигентным лицом и выразительными глазами.

— Вы из уголовного розыска?

— Да. — Разумный предъявил удостоверение.

— Я — Хамидов. Пойдемте.

В свежевыбеленном кабинете заведующего кардиологическим отделением навстречу им поднялась из-за стола немолодая, красивая женщина.

— Хайдарова, — представилась она, пожимая руку Разумного. — Дело вот в чем. Четыре дня назад в отделение поступил больной Юзеф Якубович. Инфаркт миокарда. Мы боремся, делаем все… А он волнуется, твердит одно и тоже: «вызовите уголовный розыск… Мне надо заявить».

Она помолчала, поправила белоснежную шапочку на голове и продолжила:

— Посоветовались с профессором Бахадыровым. Он сказал: «Медицина должна сделать все, что бы больной был спокоен, чтобы была создана обстановка, способствующая его выздоровлению». Вот мы и решили вас пригласить.

— Что известно о больном?

Юзеф Янович Якубович, 1897 года рождения, слесарь автобазы, уроженец Белоруссии, поляк… — прочла она выдержку из истории болезни.

— Понятно, — Разумный встал. — Не будем терять время. Думаю, что в беседе следует принять участие и начальник доктор Хамидов. Придется засвидетельствовать состояние больного…

На небритом, сухощавом лице больного засверкали глаза, когда врач представил ему работника уголовного розыска.

— Здравствуйте. Я готов выслушать вас, — сказал Разумный, садясь на стул. Приготовил бумагу и авторучку. Больной закрыл глаза. Через несколько секунд открыл их и произнес:

— Спасибо, что пришли. Слава божьей матери, что привела вас сюда. Хочу рассказать о себе, о моих прегрешениях. И о врагах, которые еще топчут вашу землю. Вашу и мою…

Он судорожно глотнул. Хамидов мягко взял его руки и стал щупать пульс.

— Нет, доктор, не волнуйтесь, я буду спокоен… Так вот, я родился в Западной Белоруссии. Окончил русскую школу. Отец был труженик. Честный человек. А потом… — Якубович помолчал, собираясь с мыслями.