Дело Тутанхамона - [75]

– Но почему они ничего не взяли? – удивился инспектор. – Глядите, в этом сундуке с полуоткрытой крышкой лежат завязанные в платок золотые перстни!

– Все ясно, их спугнули! – глубокомысленно заметил граф. – А жрецы потом прибрали, насколько смогли.

Поразмыслив, инспектор согласился. Картер промолчал. Он пришел к выводу, что гробница предназначалась для другого человека, а мумия Тутанхамона оказалась здесь случайно. Поэтому и беспорядок – жрецы спешили. Что побудило их перенести сюда мумию и личные вещи Тутанхамона? Наверное, придворные интриги.

Инспектор наклонился и разворошил рукой камыш у западной стены, на которой виднелись следы взлома.

– Здесь еще комната! – воскликнул он.

– Наверняка, – кивнул граф. – Однако сначала нужно извлечь все из первой.

– Что будете делать? – спросил инспектор, обернувшись к Картеру.

– Работа предстоит огромная! Надо аккуратно провести фотографическую съемку, не подпалив находки магниевой вспышкой, и зафиксировать соотносительное местоположение предметов. Многие из них повреждены! Мистер Каллендер установит у входа в эту комнату решетку, а в коридоре по ночам будет дежурить сторож.

– Отлично! Сотрудники Управления будут являться через день и наблюдать за тем, как продвигается работа. Мы очень законопослушны.

– Мы тоже! – поспешил заверить его граф.

* * *

В Долину начали валом валить туристы, местные жители и ученые. В Луксоре только и разговоров было, что о фантастическом открытии Картера и лорда Карнарвона. Археологи желали немедленно осмотреть гробницу.

Картер всем отказывал. Его не пугали нападки коллег – он уже успел к ним привыкнуть и старался не вступать в полемику.

– Это гробница Харемхеба?! – воскликнул какой-то англичанин.

– В Долине есть гробница Харемхеба, но не здесь.

– А это не тайник? – спросил француз.

– Скорее всего нет.

– Я слышал, будто вы нашли произведения искусства из Месопотамии! – выкрикнул немец.

– Вещи относятся к XVIII династии. Роскошный заупокойный инвентарь.

– Покажите!

– Лорд Карнарвон решил не торопиться. Мы должны отнестись к своей находке с уважением.

– Вы что же, нас не пустите?! – возмутился француз.

– Нет, причем столько, сколько понадобится. А теперь простите, господа! Я наслаждаюсь вашим обществом, но чувство долга велит мне поспешить к Тутанхамону.

* * *

Вечером того же дня граф, его дочь и губернатор встретились за ужином в отеле.

– Египет гордится вами, ваше сиятельство! Картер оказался весьма талантливым археологом! Однако с ним непросто иметь дело. Его коллег это ужасно огорчает, – сказал губернатор.

– Люди очень завистливы.

– Нельзя ли все же ускорить дело? К чему все эти церемонии?

– Вы предлагаете таранить стены, как Бельцони?

– Конечно, нет, однако не будет же ваш Картер извлекать сокровища поштучно?

– Именно! – вмешалась леди Эвелина.

– Но ведь ученый мир ждет публикаций! – воскликнул губернатор.

– Пусть подождет. Этого требует наука! – твердо произнесла девушка.

– Мы не хотим уподобляться археологам, исследовавшим пятьдесят пятую гробницу. Ведь они в спешке так изувечили ее! – пояснил Карнарвон.

– Неужели публике придется ждать целый год?

– Решать не нам – Тутанхамону, – улыбнулась леди Эвелина.

Немного насладившись растерянностью собеседника, граф заявил:

– Будьте покойны, господин губернатор. Вам мы гробницу обязательно покажем.

– Отлично! И когда? – обрадовался тот.

– Скажем, двадцать девятого числа?

– Великолепно!

Граф собирался устраивать прием, не уведомив об этом Управление.

* * *

Новость гремела по всему Египту. Торжественное открытие гробницы должно было стать событием национального масштаба. Граф не давал интервью, и репортерам оставалось только строить домыслы.

Накануне открытия по Луксору поползли слухи о том, что в Долине приземлились три аэроплана, затем, нагруженные сокровищами, улетели в неизвестном направлении.

– Долина – удивительное место, – заявил Картер набежавшим репортерам. – Но здесь нельзя посадить аэроплан. Почва неровная, ямы да кочки!

64

Двадцать девятого ноября у входа в гробницу Тутанхамона собрались высокопоставленные особы. Среди них были супруга английского посланника, который задержался по делам в Каире, леди Алленби, губернатор и начальник полиции. Лако и представителя министерства общественных работ, заведовавшего археологией, не пригласили. Граф делал вид, будто принимал гостей у себя дома, и кто бы мог в подобную минуту его в этом упрекнуть?

Картер внутренне негодовал. Он, ненавистник светских раутов, должен был впустить этих тщеславных болтунов в гробницу, дабы они могли пялиться на золото Тутанхамона! Изобразив приветливость, Говард пригласил гостей следовать за ним, а граф приступил к общению с прессой, вернее, с ее единственным представителем. Он согласился дать интервью только Артуру Мертону из «Таймс».

– Египетские журналисты негодуют, – заявил корреспондент. – А некий Брэдстрит, репортер «Нью-Йорк таймс», угрожает расправиться с вами на страницах своего издания!

– Американцы чересчур обидчивы! Не обращайте на них внимания.

Счастливый англичанин получил эксклюзивное право лично осмотреть гробницу Тутанхамона. Репортаж «Таймс» о самом сенсационном открытии века мгновенно облетел весь мир. Фараон стал звездой. О нем писали, словно о здравствующем монархе. Тридцатого ноября агентство «Рейтер» оценило сокровища Тутанхамона в тридцать миллионов фунтов стерлингов, и страсти разгорелись с новой силой.