Дело "Труба". Святой десант - [3]

А некоторые работали в еженедельном журнале «Угадайка», путем напряженного обдумывания различных знаков и знамений составляя очередной раздел Предсказаний. Раздел этот был весьма специфическим. Размещенные в нем сведения выходили далеко за пределы смутной расплывчатости классического гороскопа, устраняя из грядущего дня практически все возможные неожиданности. Особые надзиратели, чью заботу составляло предвидение зловещих существ, издавали предупреждения о черных мантрических гекконах невероятной зловредности, предоставляя точное время и место их появления и тем самым заботясь о том, чтобы ничей путь не оказался упомянутыми гекконами пересечен. Хромотерапевты объявляли, какие цвета будут максимально благоприятны для вашей личной ауры, идеально с ней гармонируя. Для сверхсуеверных жителей Аксолотля журнал «Угадайка» был жизненно важным чтением.

— Но какое отношение все это имеет к моей заказной оплате в сто мротов? — спросил Таргаш, по-прежнему пребывая в немалом замешательстве.

Трепп глухо зарычал, вытащил из кармана еженедельник и бросил его коммерсанту:

— Страница двенадцатая. А теперь отойдите в сторонку, если только не хотите, чтобы вас тут сейчас растоптали.

— Что?

— Они всегда страшно пунктуальны, слишком боятся опоздать.

До проповедника уже доносился шум собирающейся со всех концов города толпы.

Его высокобесподобие Брехли Трепп из Речистой Миссии (Отдел контрактного обращения) возвел глаза к мерцающей золотистой черепице Главного Муниципального Храма, нахлобучил себе на голову митру и звучно откашлялся.

Когда он минутой позже опустил взгляд, все пространство Гад-парка представляло собой море нетерпеливо ожидающих лиц. Некоторые из опыта предыдущих недель были ему знакомы.

— Граждане Аксолотля, — объявил его высокобесподобие Трепп, воздевая руки в проповедническом пыле и рвении. — Я так рад, что вы смогли сюда прийти. — Внутренне он ухмыльнулся, купаясь в теплом красноватом свете близящегося массового обращения.

Таргаш разинул рот, начиная читать особым образом расположенное предсказание на странице двенадцатой. Теперь до него дошло, почему Трепп был так уверен в появлении огромной толпы. Как могли они здесь не появиться, столкнувшись с таким намеренно двусмысленным и устрашающим их суеверные души предсказанием?

Вы никогда не бывали счастливее. Вы никогда не бывали восторженней. И больше никогда не бывать вам такими свободными. Если только… Если только не прибудете вы в Уголок Проповедника завтра в 9 утра. Будьте же там… или рыдайте вечно.

Таргаш оглядел море нетерпеливых тел, каждое из которых жаждало узнать, какова причина нынешней кульминации их счастья, и каждое из которых страшилось грядущего. Коммерсанту пришлось признать, что это и впрямь был чрезвычайно ловкий прием. Несколькими минутами раньше у него имелись определенные сомнения, но теперь он был полностью удовлетворен. Сотня мротов была потрачена не зря.

— Мои дорогие граждане, надеюсь, все вы понимаете свою исключительную привилегированность, — засочился елеем Трепп, подняв руки вертикально и приветственно помахивая толпе. — И вот теперь вы стоите на самой грани нового и ужасного откровения.

Все дружно ахнули.

— Да-да, ужасного. Но только для тех, кто здесь не присутствует. Это они задрожат, когда до них дойдет понимание об утраченной безопасности, о том душевном спокойствии, которого они лишились, не прибыв сюда сегодня утром.

Таргаш ухмыльнулся и ощутил, как смесь облегчения с радостным предвкушением теплым червячком пробирается по его кишечнику.

Брехли Трепп был по-настоящему хорош. Коммерсант слышал, что он самый лучший из Речистых Миссионеров, но до настоящего момента не был полностью в этом убежден. Солидная денежная сумма, врученная Треппу, с тем чтобы он поделился благими вестями о новейшем продукте Таргаша, судя по всему, должна была полностью окупиться. Коммерсант знал цену опыту, а у Треппа было его навалом. Двадцать лет обращения кочевников и язычников на путь истинной веры он провел только затем, чтобы тремя годами позже вернуться и обратить их в нечто новое, сияющее и еще более душеспасительное. Однако теперь все было иначе. Ушла в прошлое благородная награда за разжигание искорки первичной веры в полномасштабный пожар фанатичной приверженности. Ушла в прошлое скромная пара мротов благодарного пожертвования. Теперь приверженность имела более тонкий и меркантильный характер.

Два года тому назад Речистая Миссия отказалась от финансового самоубийства общения с божествами и перешла к куда более выгодным процедурам в рамках экономического сообщества. За одну ночь все ее члены стали миссионерами — или «милостионерами», как они сами предпочитали себя называть. Вскоре не осталось таких мест, куда они не могли бы ворваться, распространить на всех свою милость и сорвать превосходный куш.

И теперь его высокобесподобие Брехли Трепп пребывал в самом расцвете творческих сил. Он дергался и крутился, выплевывая цепочки слов, точно сумасшедший дервиш с острым вербально-кишечным расстройством.

— Только взгляните на эти картинки! — объявил Трепп, указывая на глянцевые изображения пышных полногрудых красоток и загорелых мускулистых верзил в обтягивающем нижнем белье. — Я знаю, о чем вы сейчас думаете. Разве слова «плоть», «похоть» и «секс» не всплывают у вас в голове? А? Не всплывают?