Дело Тихонова-Хасис - [44]

Особое неприятие вызывали попытки использования имени газеты “Известия” в личных целях. Анастасия Бабурова является членом некой “демократической” организации (“Демшизы”), которая защищает различных неформалов и лиц, нарушающих российское законодательство. В частности, используя удостоверение “Известий”, данная персона участвовала в борьбе против выселения нелегальных мигрантов (среднеазиатов) из общежития на ул. Ясный проезд (данный объект был самой криминогенной точкой в районе — недалеко живу, а Ясный — вообще родной район, там вырос). Мероприятие завершилось беспорядками, причем А. Бабурова тогда была задержана правоохранительными органами и сутки провела в изоляторе (“обезьяннике”). На работу в тот день она не вышла, в связи с чем были сорваны сроки сдачи материалов. Впоследствии была пресечена попытка аккредитоваться от “Известий” на мероприятие (пресс-конференцию), посвященную данным беспорядкам… В связи с большой загруженностью по демократической работе неоднократно наблюдались случаи сна данного журналиста прямо на рабочем месте, полная дезориентация в служебных вопросах… Работа данного журналиста по совместительству в других СМИ также “не удалась”. В частности, барышня “подставила” моего друга (редактора в журнале “Компания”), пообещав написать ему материал, и просто “кинула”. При попытках договориться о преждевременном разрыве контракта с “Известиями” г-жа Бабурова проявила редкую юридическую грамотность, начала писать служебные записки на все без исключения руководство (с регистрацией их в Общем отделе газеты “Известия”), грозила обращениями в различные правозащитные общества. Основным требованием была выплата внушительной суммы “отступных”, на что газета не пошла. И, наконец, это случилось!!!

Уважаемые коллеги! Если вам нужна подробная информация по данной персоне, звоните мне или пишите».

Понятно, что после такого «рекомендательного письма» проблема трудоустройства для Анастасии Бабуровой серьезно осложнилась. Однако именно Станислав Маркелов волшебно изменил жизнь юной журналистки-антифа, порекомендовав ее в «Новую газету» (как его самого когда-то отрекомендовала Анна Политковская), где она стала заниматься исключительно излюбленной темой — «русским фашизмом», осуществляя, как она считала, свое предназначение. Так переплелись нити их судеб. Неудивительно, что в роковой день 19 января 2009 года Бабурова — физически и метафизически — была рядом с Маркеловым и разделила его участь. Опоздав на пресс-конференцию Стаса, Настя вызвалась проводить его до метро под предлогом импровизированного интервью для «Новой». И нарвалась на пулю, которая изначально ей не предназначалась.

Но кто же застрелил ее и адвоката Маркелова?

Пришло время вновь поставить этот вопрос.

Другие версии

Версия о причастности русских националистов к убийству адвоката Маркелова — не только самая политически выигрышная для следствия, прокуратуры и суда, но и лежащая на поверхности. И фигура Никиты Тихонова, находящегося в розыске по делу об убийстве — неважно, что он его не совершал! — безусловно, очень подходящая, удобная для обвинения.

В ходе мероприятий ФСБ, а затем ареста выяснились дополнительные «вкусные» подробности о Никите. Скрывается, конспирирует, имеет оружие, известен прорусскими взглядами (с некоторых пор это, как известно, криминал), может, на первый взгляд, иметь претензии именно к Маркелову. Чего же еще искать? Все сходится!

На кону стояли не только престиж лично следователя Игоря Краснова, не только престиж его профессии в целом, но и репутация могущественных инстанций, стоящих за делом Тихонова и Хасис, которые не простили бы «следаку-важняку» промаха… Нужен был беспроигрышный вариант. Тихонов подходил почти идеально.

Между тем, были и другие версии.

О них, в первую очередь, говорили чеченские правозащитники. Например, вот что следствию поведала известная правозащитница «Мемориала» Наталья Эстемирова: «Президент Чеченской республики Кадыров Р. был очень недоволен тем, что мы пишем вообще о похищениях людей в Чечне и конкретно о похищении Масаева, о его роли в этих преступных делах… Вся известность Маркелова, пришедшая к нему после уголовного дела в отношении Лапина, давала четко понять, что при его участии и в уголовном деле по факту похищения Масаева он добьется существенного успеха. Это очень не нравилось Кадырову Р.» (т.16, л.д. 88–89).

Что бывает с теми правозащитниками, которыми недовольно руководство Чечни, мы все отлично знаем и помним, ибо данная тема широко обсуждалась в связи с убийством Анны Политковской и некоторыми другими. Жестокая смерть самой Эстемировой, вскоре после того похищенной и убитой в Чечне, подкрепляет это предположение.

Ветеран правозащитного движения Лев Пономарев тоже предпочел сосредоточить свое внимание на сторонниках президента Кадырова, «так как Маркелов С.Ю. защищал в уголовных делах чеченцев, пострадавших от действий администрации президента Кадырова Р.» (т.16, л.д. 53–55).

Почему Краснова не очень заинтересовала вышеизложенная версия? Не потому ли, что он видел, чем закончилось дело об убийстве Политковской, — и попросту испугался столь же позорного провала, как в этом деле, да еще после неудачи с Квачковым и другими? Так ведь и из органов вылететь можно! Или перетрусил связываться с «руководством Чечни»? Во всяком случае, чеченский след прервался: на чеченцев где сядешь, там и слезешь…