Дело тётушки Кеннел - [85]

!

– Я узнал все! – кричал немец. – Я подам на вас в суд! Я устрою вам очную ставку с дирекцией Службы Древностей!

Пока он скандалил, тетка крутила лорнет на пальце.

– Очень мило, дорогой господин Засс, – произнесла она. – Прекрасно. Я тоже хочу видеть дирекцию.

– И я бы не отказался, – сказал ее племянник.

– Мы бы имели дивную беседу. Да, дорогой?

Тетя поправила ему галстук, заботливо пригладила торчащую щетину над его лбом, потрепала по щеке.

– Бедный мой мальчик! Оклеветали, оплевали, ограбили! Ну ничего, герр Засс, вам это так не пройдет.

– Was es bedeuted? Что это значит?

– Это значит, – охотно пояснил Кеннел, – что полиции будет интересно послушать, как мистер Вандерер хотел похитить мумию, хотя закон запрещает вывозить древности из страны, а вы ему в этом помогали. Как вы ненавидели меня и всячески старались подставить. Как вы рылись в наших вещах и оскорбили тетю. Тетя, мы же позвоним министру, правда?

– Правда, милый, правда. Мы сделаем это из ближайшего почтового офиса. Вот только закончим с этим грязным скандалом и я выпью чашечку кофе. А вы, мистер Вандерер, я просто удивляюсь, как вы можете иметь дела с человеком, который позволяет себе такие фокусы! Я уверена, что он связан с анархистами!

Вандерера, впрочем, эта беседа не интересовала. Он кивнул Зассу и сделал небрежный жест шоферу. Тот распахнул дверцу и тут началось светопреставление.

Эдна билась в истерике. Она хватала отца за руки, умоляла поговорить с Ральфом и кричала, что ей теперь незачем жить. Засс грозил тетке судом за клевету. Тетка Зассу – министром. Кругом толклись репортеры. Хлопал магний.

Вандерер отвел коммерсанта в сторону.

– Женат? – спросил он.

– Вам-то что?

– Да или нет? – рявкнул промышленник.

– Нет, – огрызнулся коммерсант.

– Ну, так бы сразу и сказал, – Вандерер судорожным движением достал портсигар, закурил трясущимися пальцами и спросил:

– Невеста?

– Да вам-то что! – взвился коммерсант.

– Я мог бы избавиться от тебя, засранец. Это было бы проще всего. Но, дьявол меня раздери, Эдна, – Вандерер сделал короткое движение головой. – Пойдем куда-нибудь, выпьем.

Пара репортеров нахально подошла совсем близко, и он заорал:

– Убирайтесь! Без комментариев! Уберите их, Хэтфильд!

Последнее, что слышал Саммерс, удаляясь с Вандерером в сторону бара, слова Кори:

– Господа, в чем дело? Ничего не случилось, господа. Девочка поцеловала дядю на прощание. Расходитесь.

Охрана осталась снаружи, чтобы, как выразился Вандерер, даже крыса не могла проскользнуть.

– Послушай, в самом деле… – говорил он. – Что, нельзя пить? А, ты же болен, – он мрачно смотрел, как Саммерс придвигает к себе стакан сельтерской. – Ладно, давай о деле.

Он окинул коммерсанта взглядом.

– Мне сообщили, что ты хотел устроить свои дела выгодным браком. Так оно и есть, а?

– Это было для отвода глаз, – отмахнулся Саммерс. – Подсунули вам письмо, чтобы вы наблюдали за мной, а не за раскопом.

Вандерер недовольно замолк. Затем устало махнул рукой.

– Нельзя сказать, что я доволен развитием событий, но… Что поделать, у меня дочка. Пустое место. Пат. Я уже давно свыкся с мыслью, что отдам ее за того, кого она полюбит.

Коммерсант пожал плечами.

– Я бы на вашем месте не волновался. Времени у нее много, через какой-нибудь год она не вспомнит даже, как меня звали, а когда придет время выдавать ее замуж…

Но Вандерер словно его не слышал.

– Знаешь, что меня терзает?

Нефтяной магнат отставил стакан с виски и приблизил свое лицо к лицу коммерсанта.

– Навидался я отпрысков в очках. И это называют золотой молодежью? Куча бесполезного мусора. Дохляки. Слизни. Все эти балы и вечеринки, эта идиотская Студия Искусств – черт с ним. Пусть девчонка занимается всякой бесполезной ерундой. Пускай она рисует, танцует, фотографирует – это так и нужно. Но, – у него заклокотало в горле, – я понял, что получу точно такого и и ее мужа!

Вандерер тяжело дышал. От него пахло виски. Мысли, очевидно, давно бродившие у него в голове, напоминали поднимающееся тесто.

– Вероятность этого очень велика, – волосатые пальцы отбивали дробь по столу. – Так вот я подумал. Это серьезно. Я уже давно боюсь, что кто-нибудь из этих прыщавых очкариков сыграет ту роль, которую сейчас сыграл ты. Человек, пусть совершенно неподходящий, но хоть на что-то способный. Ты хотя бы попытался меня обдурить.

Он схватился за голову и забормотал:

– Господи, хоть что-то!

Саммерс потрясенно молчал.

– Так, – произнес он, наконец. – Слушайте, мы просто оба переволновались. Давайте остынем, придем в себя и потом, на свежую голову…

Внезапно Вандерер вскочил и сгреб коммерсанта за воротник.

– Иди, – прошипел он, – и скажи моей дочери, что ты на ней женишься, или я тебя уничтожу!

Джейк с трудом подавил нервный смешок.

– Шутите, – с трудом выговорил он.

Но зверское лицо промышленника не было лицом шутника. Волосатые руки с пальцами, похожими на сардельки, крепче сгребли лацканы его пиджака.

– Не расстраивай тетушку, гуманист комнатный! Ей не понравится, когда любимого племянника не найдет ни полиция, ни детективы! Ты понимаешь, о чем я?

У Саммерса кружилась голова и звенело в ушах. Он был еще слаб после болезни.