Дело шокированных наследников - [8]

Мейсон пояснил:

– После вашего ареста на первой полосе газеты появилась ваша впечатляющая фотография с рассказом, что бывшая секретарша юриста занялась контрабандной перевозкой наркотиков. А заметка о снятии с вас вины на предварительном слушании займет всего строк пять-шесть где-нибудь в середине газеты. Их мало кто заметит.

Я же стараюсь, чтобы это превратилось в столь поразительное действие, которое будет достойно грандиозного сообщения в печати. Если вы говорите правду, то таким образом мы восстановим ваше честное имя: все, кто читал о вас первую статью и помнит ее содержание, прочтут новую и запомнят, что вы оправданы. Но если вы лжете, это испытание причинит вам боль.

– Мистер Мейсон, я говорю вам чистую правду. Почему наконец я захотела торговать наркотиками или каким бы то ни было образом ввязаться в это дело?

Мейсон усмехнулся:

– Как правило, я не задаю себе подобных вопросов. Просто говорю: «Эта девушка моя клиентка, и в любом случае она должна быть права. По крайней мере, я собираюсь действовать исходя из этой посылки».

Судебный пристав и два его помощника вкатили в зал суда весовую платформу, взятую из тюрьмы, на которой взвешивали заключенных во время их регистрации. Судебный пристав исчез в судейской комнате, чтобы доложить судье Алберту, что его задание выполнено.

Двустворчатые двери зала суда распахнулись, и в зал вошли шестеро журналистов, сопровождаемые фотографами. Один из журналистов подошел к Мейсону:

– Не подойдете ли вы и ваша клиентка к весам, чтобы сфотографироваться?

– Я – нет, – отказался Мейсон, – а моя клиентка подойдет. Но, думаю, вам придется подождать, пока не закончится заседание суда, а тогда, может быть, вам повезет, и вы сделаете снимок судьи Алберта.

– Почему вы не хотите фотографироваться?

– Это было бы не этично, – ответил Мейсон.

Лицо репортера вспыхнуло от злобы.

– Ох уж эта ассоциация адвокатов! – воскликнул он. – Назначаете комиссии, стараетесь наладить связи с общественностью, а потом пытаетесь скрыться за фальшивым фасадом профессиональной этики юриста. Когда вы, юристы, запомните, что общественные связи означают просто совместные действия и предоставление возможности читателям заглянуть через ваше плечо, увидеть, что вы делаете? Каждый раз, когда юристы слишком надуты или слишком боятся раскрыть свою деятельность, они теряют связь с общественностью.

Мейсон опять усмехнулся:

– Успокойтесь, приятель. Я не возражаю, чтобы вы заглянули через мое плечо. Я только не желаю, чтобы вы нацеливали фотоаппарат мне в лицо и слепили меня вспышкой. Думаю, что это была бы дешевая реклама. Мне на нее наплевать. Однако что касается этой истории, объясните, почему, черт побери, вы думаете, что у меня возникнут неприятности?

Сердитый журналист посмотрел на адвоката, его лицо смягчилось, он улыбнулся.

– Думаю, в этом вы правы, – ответил он. – Судья на самом деле собирается взвешивать доказательство?

– Будет взвешивать материальное доказательство, – уточнил Мейсон.

– Черт возьми! Вот так история! – воскликнул журналист в тот момент, когда открылась дверь в судейскую комнату и судебный пристав объявил:

– Всем встать!

Присутствующие встали. Судья Алберт вошел в зал суда, с удовольствием заметив, что полупустой до перерыва зал теперь заполнен до отказа служащими учреждений, газетными репортерами и фотографами.

– «Народ против Вирджинии Бакстер», – возвестил он. – К заседанию готовы?

– Готовы, ваша честь, – отозвался Кезуэлл.

– Защита готова, – объявил Мейсон.

Детектив Джек Эндрюс был на свидетельском месте, а доказательство готово к взвешиванию.

– Весы на месте, мистер судебный пристав?

– Да, ваша честь.

– Проверьте их, пожалуйста, точны ли они. Поставьте стрелку на «ноль» и проследите за ней.

Судебный пристав проверил весы.

– Все в порядке, – заметил судья Алберт. – Что ж, ставьте на весы чемодан и сумочку.

Секретарь взял обе вещи, предназначенные для взвешивания, поставил их на весы и отошел.

– Ровно сорок шесть фунтов с четвертью, ваша честь, – заявил судебный пристав.

На минуту в зале суда воцарилась напряженная, волнующая тишина, затем кто-то начал аплодировать. Судья Алберт нахмурился и сказал:

– Здесь не спектакль. У обвиняемой есть билет на самолет и квитанция на излишек багажа?

– Да, ваша честь, – проговорил Мейсон, передавая судье билет и квитанцию.

Судья Алберт сердито посмотрел на помощника прокурора.

– Сколько весили те пакетики, что изъяты из багажа?

– Я не знаю, ваша честь. Как показал свидетель Эндрюс, они сосчитали пакетики, но не взвешивали их.

– Хорошо, давайте их взвесим, – предложил судья Алберт. – Они здесь?

– Да, ваша честь.

Судебный пристав начал убирать багаж с весов. Мейсон сказал:

– С позволения суда, я бы внес предложение – положить пакетики поверх чемодана и сумочки, пока они на весах, и мы увидим, насколько увеличится вес.

– Очень хорошо, – согласился судья Алберт. – Во всех отношениях сделать так проще, это будет впечатляюще и в то же время убедительно. Последуем совету защиты.

Полицейский Эндрюс вынул из сумки полиэтиленовые пакетики и положил их на чемодан Вирджинии.

Стрелка весов дрогнула и поползла вверх. Судебный пристав зафиксировал вес и объявил: