Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии - [50]

Это был тот самый толчок, который был так нужен, чтобы хирургия на открытом сердце развивалась дальше: хирурги со всего мира приезжали, чтобы увидеть Лиллехая и де Вола за работой, а после возвращались домой и собирали собственные аппараты. Вскоре появилась еще более простая версия оксигенатора де Вола: себестоимость производства этого устройства из двух спаянных листов пластика была всего несколько центов, его запросто можно было запустить в массовое производство, и предполагалось, что оно будет одноразовым. Вскоре после этого в конструкцию аппарата значительное улучшение внес Уильям Кольф, американец голландского происхождения, первым применивший искусственный диализ. При прямом взаимодействии крови с кислородом ее клетки повреждались, и Кольф разработал оксигенатор нового типа, в котором кровь удерживалась отдельно от газа с помощью полупроницаемой мембраны. Газовый обмен проходил через этот защитный барьер. В 1970-х годах мембранный оксигенатор был доведен до совершенства и с тех пор стал стандартным устройством для всех операционных.

Когда безопасность искусственного кровообращения была доказана, развитие технологии пошло семимильными шагами. В медицинских кругах вовсю обсуждали этот аппарат, называя его на профессиональном жаргоне просто насосом. В 1955 году операции на открытом сердце проводили всего в двух больницах во всем мире, а два года спустя на крупнейшей конференции в Чикаго на тему искусственного кровообращения присутствовали представители уже более двухсот двадцати клиник. Собравшиеся специалисты обсуждали несколько различных конструкций аппарата. В следующем году Рассел Брок заметил, что теперь «количество вариантов устройства почти сравнялось с числом моделей легковых автомобилей».

Консенсус в отношении искусственного кровообращения был наконец достигнут — мечта Джона Гиббона стала явью. Но если метод перекрестного кровообращения вскоре стал совсем ненужным, то от гипотермии никто отказываться не собирался. Свон продолжал — и весьма успешно — использовать гипотермию вплоть до начала 1960-х, а другие хирурги считали ее ценным дополнением к аппарату искусственного кровообращения. Через оксигенатор кровь проходила медленнее, чем через сердце и легкие, в результате пациент, подключенный к аппарату, медленно задыхался от нехватки кислорода, а у хирургов было лишь ограниченное время на проведение операции. Гипотермия же позволяла продлить операционный период. Два итальянских хирурга в 1953 году впервые предложили объединить обе методики, а пять лет спустя хирурги из Университета Дьюка в Северной Каролине воплотили эту идею в жизнь, прооперировав таким образом сорок девять пациентов. Сначала оперируемого охлаждали пакетами со льдом или холодными полотенцами, однако контролировать температуру тела в данном случае оказалось непростой задачей. Тогда врачи придумали способ получше: кровь, проходя через аппарат искусственного кровообращения, охлаждалась за счет теплообмена до 30 °C. Таким образом, охлаждение тела пациента происходило не снаружи, а изнутри. На снижение температуры до желаемого значения уходило несколько минут, и обратный процесс нагревания крови тоже занимал столько же времени. Результаты были многообещающими — показатель выживаемости пациентов в критическом состоянии составил 75 процентов.

Еще один способ применения гипотермии придумал Норман Шамвэй, хирург из Нью-Йорка, — его работа стала будущим фундаментом для операций по пересадке сердца. В 1959 году он наглядно доказал, что местное охлаждение сердца солевым раствором температурой 4 °C позволяло безопасно продлить время проведения операции до одного часа. Местная или общая гипотермия — либо комбинация двух методик — в итоге получили всеобщее одобрение и широко используются и по сей день.

В 1950-х годах в арсенал хирургов было добавлено еще одно оружие, благодаря которому хирурги смогли вплотную подойти к более серьезным хирургическим вмешательствам с возможностью останавливать сердце. Впервые такой радикальный способ был предложен еще в 1851 году. Шотландский хирург Джеймс Вардроп обратил внимание, что с помощью искусственного дыхания можно возвращать к жизни мертвых на вид животных и предположил, что этим можно воспользоваться в терапевтических целях: «То, насколько вообще может быть целесообразно повторять подобные эксперименты, временно лишая человека жизни с целью его излечения, а затем воскрешая после подавления болезни, подлежит самому серьезному обсуждению».

Его слова оказались пророческими. Оперировать остановленное сердце гораздо проще, чем бьющееся. Немногим более столетия спустя один из ведущих британских кардиохирургов, Дэнис Мерлоз, принялся развивать эту идею: «Наиболее ценный вклад… в хирургию открытого сердца в целом был бы сделан, если бы мы научились по собственному усмотрению останавливать и снова запускать сердце». Отталкиваясь от наблюдений, что соли калия приводят к остановке сердечных сокращений, Мерлоз экспериментировал на сердцах целого зверинца: собаках, кроликах, морских свинках, котятах и щенках. Он обнаружил, что вводимый в аорту раствор цитрата калия попадает через коронарные артерии в сердечную мышцу, быстро вызывая ее остановку. Нормальное сердцебиение восстанавливалось без какого-либо дополнительного вмешательства, когда соль разносилась по кровотоку.