Дело Романовых, или Расстрел, которого не было - [82]

Большинство свидетелей уже умерли, и вряд ли можно надеяться, что их показания когда-либо, признают правдивыми. Но остается научное подтверждение, которое должно, теоретически, привести к беспристрастным и объективным выводам. Когда «Анастасия» впервые появилась, юридическая наука находилась в самом начале своего развития. Это касалось и экспертных проверок свидетельств, и технологии идентификации личности.

С годами претендентка неохотно согласилась на медицинское обследование, снятие отпечатков пальцев, исследование образцов почерка, и передачу результатов в немецкий суд. Для пациентки было оскорбительным ощупывание и прокалывание, а также просьбы показать ее шрамы и фотографирование их из разных точек под разными углами. Но все это, в качестве подтверждения, ничего не дало в процессе многолетней судебной тяжбы.

Отпечатки пальцев могли бы закончить все эти споры, но отпечатки пальцев настоящей Анастасии, которые можно было бы сравнить с отпечатками пальцев претендентки, отсутствовали.

Кроме отпечатков пальцев наилучшей характеристикой для идентификации человека могли бы быть зубы, но, как мы уже упоминали, ни одного зуба не было обнаружено в лесу под Екатеринбургом, где, как предполагалось, должны были находиться одиннадцать трупов. Но, тем не менее, какие-то выводы из состояния зубов претендентки можно было бы сделать.

Одним из 38 врачей, практикующих в императорском дворце, был зубоврачебный хирург доктор Сергей Кострицкий. Он сопровождал в Сибирь и лечил императорскую семью в Тобольске в 1918 году. В 1927 году, когда он уже жил в Париже, Кострицкий ответил отказом на приглашение посетить Анну Андерсон в Германии, но ему были представлены две отливки, сделанные с челюстей претендентки.

Согласно зубному врачу, который лечил Анну Андерсон в Германии, были очевидные особенности, на которые должен обратить внимание судебная экспертиза, но Кострицкий ответил только в общих чертах и дал понять, что он не хочет, чтобы его привлекли к этому делу.

Пьер Жильяр, к чьим словам мы должны относиться с осторожностью, учитывая его предубежденность, сказал: «Эти две гипсовые отливки, расположение зубов и форма челюстей не имеют ни малейшего сходства с зубами и челюстями Великой княжны Анастасии». Учитывая поведение Пьера Жильяра в этом деле, это утверждение нельзя рассматривать как убедительное доказательство. Убежавший из России Кострицкий не привозил из России никаких медицинских записей, ни каких-либо слепков с зубов. Он должен был довериться своей памяти, не видя зубов Анастасии в течение почти десятилетия.

Судьи Гамбургского Апелляционного суда не приняли во внимание заявление Кострицкого, как слишком неопределенное, чтобы иметь юридическое значение. Они также отметили то, что за время, прошедшее с 1918 года, претендентка потеряла много зубов, и оставшиеся вполне могли изменить свое положение. У «Анастасии» уже в Германии было извлечено шестнадцать зубов. Но ее сторонники утверждали, что они были выбиты сильными ударами приклада винтовки в Екатеринбурге. Ее оппоненты говорили, что это было побочным эффектом при туберкулезе, а другие даже говорили, что несколько зубов было вынуто специально с целью обмана.

В 1965 году три стоматолога утверждали в Гамбургском Апелляционном суде, что после прошествии такого количества лет невозможно определить, что вызвало потерю зубов, хотя не может быть исключено и насилие.

Короче говоря, зубоврачебная экспертиза не привела к убедительным результатам. Сторонники Анны Андерсон всегда утверждали, что претендентка не была убита в Доме Ипатьева, а была просто ранена штыком винтовки. Анна Андерсон имела треугольный шрам на одной ноге. Шрам напоминает след от острого инструмента, направленного в ногу, похожего на штык русской армейской винтовки 1918 года. Есть также шрам над правым ухом, о котором эксперты сказали, что это мог быть след от пули.

Существовало некоторое сомнение в том, что претендентка получила ранение в другое время, не в то, когда ее могла бы получить Анастасия. Однако некоторые особенности ее ног были очень похожи на те, которые, как известно, были у настоящей Великой княжны. Суставы больших пальцев обоих ног Анны Андерсон имеют неправильную форму. Внешне это выглядит так, как будто сустав утолщен и выдается вправо. Это особенность пальцев, называемая медиками — Hallux valgus, встречается у взрослых людей, которые много ходят или носят неподходящую обувь. Редкостью это не является, но может быть наследственным заболеванием.

Великая княжна Анастасия ребенком страдала от Hallux valgus так же, как и претендентка, причем это было наиболее заметно на правой ноге. Великая княгиня Ольга, рассказывая в 1959 году о своем визите к ней в Берлине, свидетельствовала: «В моем присутствии Шура [бывшая сиделка] осмотревшая ноги больной, обратила внимание на выступавшее основание большого пальца правой ноги, и сказала, что это напоминает ей ноги Анастасии, которые имели такой же изъян».

Совпадения, если это совпадения, продолжились. Реальная Анастасия имела некрасивую родинку на плече, которая была выжжена, когда она повзрослела, чтобы ее не было видно, когда она надевала бальное платье. Остался небольшой шрам, но и у Анны Андерсон была такая же метка. Пальцы Анастасии были почти одинаковой длины, средний палец был ненамного длиннее, чем указательный и безымянный. У претендентки были такие же пальцы.