Дело пропавшей балерины - [14]

Он задумчиво умолк. Потом молвил:

— Балерины говорили, что сестра Веры обращалась в полицию. Вера не вернулась, поползли слухи о том, что Нижинская поставит на ее партии дублерш.

— Как отреагировали на исчезновение Веры в театре?

— Обрадовались. Там ведь тот еще серпентарий.

Тарас Адамович отставил чашку.

— У вас есть какие-то предположения, куда могла исчезнуть Вера?

— Я не знаю, — он пожал плечами. — Раньше она никогда не исчезала.

— То есть это с ней случилось впервые?

— Да.

— А что касается офицеров. Вы с кем-либо из них знакомы? Видели вместе с Верой?

— Нет. И не хотел бы видеть. Думаю, балерины больше расскажут о них. Или Мирослава.

— Вы хорошо знаете сестру Веры?

— Виделись пару раз.

Теперь калитка скрипнула чуть слышно, будто извиняясь, что отвлекает собеседников. Олег Ираклиевич Щербак повернул голову в направлении дорожки, ведущей к веранде. Мирослава Томашевич, как и обещала, пришла к Тарасу Адамовичу, когда полуденное солнце зависло над домом, утопавшим в тени яблоневого сада. Замерла у калитки, увидев гостя. Потом решительно направилась к веранде, остановилась у ступеней. Мужчины поднялись.

— Добрый день, господин Галушко. О, — перевела взгляд на его собеседника, — господин Щербак! Не ожидала вас здесь встретить.

— И я вас, но я рад нашей встрече, — ответил художник, опять превратившись в Париса.

— Мира, прошу вас присоединиться к нашему разговору, — пригласил хозяин. — Мы пробовали луковый конфитюр, а еще мой гость рассказал кое-что о том вечере, когда исчезла ваша сестра.

Мира удивленно посмотрела на художника:

— О, а я не знала, что… что вы что-то знаете…

Она села напротив Щербака.

— Расскажите мне. Когда вы видели Веру?

— Скорее, когда не видел, — грустно молвил художник. — Она должна была выступать в Интимном, я пригласил ее встретиться в Шато де Флер.

— Она мне не говорила, — удивилась Вера.

Шарм элегантности вмиг улетучился, черты лица художника стали резкими:

— А она вам всегда говорит, с кем и когда собирается встречаться?

Мира перехватила взгляд Галушко и дрожащим голосом сказала Щербаку:

— Простите, просто… В тот вечер Вера приглашала меня на встречу. Мы… Должны были пойти вдвоем в «Семадени». Там… ее ждали.

Мира зарделась. Щербак смотрел на свои лежащие на столе руки с длинными тонкими пальцами.

— Ждали, — эхом повторил он, а потом переспросил. — Назимов?

— Я… не уверена. Но, да, возможно, Назимов.

Галушко с интересом наблюдал за собеседниками. Пожалел, что не прихватил записную книжку. Художник начал с защиты — обвинял себя в исчезновении девушки, но надеялся, что это не так. Теперь перешел в наступление — обвинял соперника. Идеальная сицилианская защита, воинственная по своей природе. Интересно, сможет ли мосье Лефевр так быстро перейти от защиты к атаке?

— Выходит, в тот вечер вы не видели ее? — спросила Мира.

— Мы договорились о встрече накануне, в театре, — грустно ответил гость Тараса Адамовича. — А вы когда видели ее в последний раз?

— Когда она танцевала, — тихо ответила Мира.

— Вы поможете ее найти? — отвлек Тараса Адамовича от размышлений Щербак.

Хозяин дома ответил обстоятельно:

— Я попробую разобраться в этом деле. Как частное лицо. Возможно, смогу найти ответы на интересующие вас вопросы. В то же время у меня есть определенные обязательства и работа, от которой я не собираюсь отвлекаться.

— Но ведь…

— Пропала девушка. Я понимаю. Вы уже помогли нам, господин Щербак. Позднее мы вернемся к разговору с вами, если вы не возражаете. Возможно, у меня возникнут дополнительные вопросы либо же всплывут новые детали.

— Я буду помогать вам во всем! — пылко пообещал художник.

— Мы будем благодарны.

— Мы? — удивленно спросил художник.

— Да, барышня Томашевич любезно согласилась помогать мне в этом деле в качестве секретаря. Расследование требует аккуратности.

Мира улыбнулась. Щербак нахмурился.

— Что же, — сказал он, — вы также всегда можете рассчитывать на мою помощь.

— Благодарю вас, — кивнул Тарас Адамович.

— Благодарю, — эхом повторила Мира.

Ворона на дереве каркнула, как будто тоже желая поблагодарить.

Тарас Адамович перевел взгляд с дерева на своего гостя:

— Кстати, Олег Ираклиевич, кто вам дал мой адрес?

Гость смутился, покраснел. Пауза затянулась. Мира уже открыла рот, дабы нарушить неловкую тишину вопросом, когда гость Тараса Адамовича заговорил снова:

— Я… я хотел подойти к вам еще тогда, в парке. Познакомиться, спросить, могу ли чем-то помочь. Понимаете… — он старательно подбирал слова. — Но к вам подошла какая-то девушка, вы разговаривали, и я… решил не вмешиваться. Когда вы закончили разговор, поплелся за вами. Я не следил, вовсе нет. И не прятался, надеялся, что вы оглянетесь и спросите, почему я иду за вами. Я бы все рассказал.

— И так вы дошли до моего дома?

— Я сел в трамвай вслед за вами. Думал доехать до вашей остановки, выйти и познакомиться.

— Но не вышли.

— Понимаете, я переволновался, не спал всю ночь. Я… я уснул в трамвае.

Мира внимательно слушала, подняв брови вверх.

— Проснулся, когда вас уже не было на месте. Я вскочил, бросился к окну. Мне повезло — увидел вас, шедшего по улице. Я поехал дальше в проклятом трамвае. Решил — это знак судьбы. Возможно, мне не стоило приходить к вам. Сегодня… Я снова не спал, подумал, что попробую найти ваш дом. Если… если удастся, то это…