Дело предубежденного попугая - [25]

— Мы хотим допросить Элен Монтейт, — сказал Спрэг.

— Ну и допрашивайте себе на здоровье! — Мейсон смотрел прямо в глаза окружному прокурору.

— Где она?

Мейсон неторопливо вытащил из кармана портсигар и достал сигарету.

— Я уже говорил, что не знаю. Не в моих привычках бросать слова на ветер!

— Вряд ли вас устроит, если я предъявлю вам обвинение в сообщничестве, — с угрозой в голосе спросил Спрэг.

— Меня совершенно не волнует, каким образом и какие обвинения вы собираетесь мне предъявить, — спокойно ответил Мейсон. — Однако не забывайте, если вы действуете в рамках закона, что такое обвинение предъявляется лишь в том случае, если вы докажете, что я помогал преступнику. Могу ли я, на основании ваших слов, сделать вывод, что вы считаете Элен Монтейт убийцей?

— Да, — с вызовом заявил Спрэг.

— Подождите минуту, Рэй, — остановил его шериф Барнес. — Нельзя же приобретать седло раньше лошади.

— Я знаю, что делаю! — ответил Спрэг.

Мейсон повернулся к шерифу Барнесу и сказал:

— Я думаю, что мы сумеем найти с вами общий язык, шериф.

— У меня нет такой уверенности, — покачал головой Барнес, вынув из кармана сигареты. — Вам придется многое объяснить, прежде чем я снова почувствую к вам доверие.

— Что, например? — спросил Мейсон.

— Я считал, что вы хотите со мной сотрудничать.

— Я и сотрудничаю, — ответил Мейсон, — потому что стараюсь отыскать убийцу Фраймонта С. Сейбина.

— Мы тоже стараемся это узнать.

— Не сомневаюсь. Только наши методы разные.

— Мы не любим, когда нам мешают работать.

— И это я понимаю, потому что испытываю те же самые чувства, — кивнул Мейсон.

— Не тратьте время на пустые разговоры! — воскликнул Спрэг.

— Если вы, господин прокурор, хотите его обвинить в пособничестве преступнику, мошенничестве или в чем-то еще, — усмехнулся сержант Холкомб, — я с превеликим удовольствием заберу его в тюрьму.

Мейсон зажег спичку, дал прикурить шерифу Барнесу, затем закурил сам. Сделав несколько глубоких затяжек, Мейсон обратился к Спрэгу:

— Так что же вы все-таки хотите выяснить, мистер Спрэг?

— Я хочу, — взорвался Спрэг, — выяснить вашу роль в этом деле!

— Вряд ли вы многое найдете в этом кабинете, — улыбнулся Мейсон.

— Одного вашего слова достаточно, господин прокурор, чтобы я арестовал его! — сказал Холкомб.

Шериф Барнес повернулся в нему.

— Послушайте, вы меня упрекали за то, что я кое-что сообщил Мейсону. Но я до сих пор не могу понять, почему вы оба так уверены, что он окажется нашим противником при расследовании. Ведь до этого он ни разу не ошибся в своих выводах. Лично я не намерен проявлять враждебности, пока меня не убедят факты и будут для этого веские основания. — Он повернулся к Мейсону: — Известно ли вам, что револьвер, которым убили Фраймонта С. Сейбина, был взят из коллекции при библиотеке в Сан-Молинасе?

— А что, если так? — спросил Мейсон.

— А то, что библиотекарь Элен Монтейт сочеталась браком с человеком, назвавшимся Джорджем Вэйллманом, в котором соседи сразу же признали Фраймонта С. Сейбина.

— Давайте, — усмехнулся сержант Холкомб, — выложите ему все, что нам известно, а когда он останется один, то посмеется над вами же!

— Ничего подобного, — возразил Мейсон, — я искренно хочу сотрудничать с вами. Поскольку вы выяснили это, господа, то, по всей вероятности, обратили внимание на то, что под навесом маленького бунгало Элен Монтейт находится попугай Казанова, ранее принадлежащий Фраймонту С. Сейбину, и что попугай, найденный в охотничьем домике, та самая птица, которую Фраймонт С. Сейбин недавно приобрел в зоомагазине на Пятой авеню в Сан-Молинасе?

Шериф Барнес посмотрел на Мейсона округлившимися глазами, затем пришел в себя и спросил:

— Это точные сведения?

— Абсолютно.

— Он пускает нас по ложному следу! — взорвался сержант Холкомб.

— Если вы все это знали, — заявил Раймонд Спрэг, — и все же скрыли Элен Монтейт в таком месте, где мы не можем ее отыскать, мне достаточно, чтобы обвинить вас в соучастии.

— Пожалуйста, — пожал плечами Мейсон, — в законе прямо говорится, что к уголовной ответственности привлекаются люди, оказывающие помощь лицам, уличенным в преступных деяниях и обвиненных в них. Насколько мне известно, ни то, ни друге к Элен Монтейт не подходит.

— Пусть так, — согласился Барнес, — но…

— Кроме того, я не думаю, что она совершила что-либо противозаконное.

— Зато я так думаю! — выкрикнул Спрэг.

— Самое обычное расхождение во мнениях, — заметил Мейсон и снова обратился к шерифу Барнесу: — Возможно, вам будет интересно знать, шериф, что попугай, сидящий в клетке Элен Монтейт, все время повторяет: «Убери револьвер, Элен! Не стреляй! Боже мой, ты меня застрелила!»

Шериф удивленно посмотрел на адвоката.

— Как вы это расцениваете? — спросил он.

— Пока никак, — ответил Мейсон. — Конечно, самое естественное объяснение это то, что попугай слышал, что какая-то Элен угрожала кому-то револьвером, а затем, когда ей предложили этот револьвер бросить, выстрелила и не промахнулась. Однако убийство было совершено не в бунгало у Элен Монтейт, а в охотничьем домике за много миль от города, так что при этой стрельбе Казанова не мог присутствовать.

— К чему вы клоните? — спросил шериф Барнес.