Дело о зарытых часах - [34]

Мейсон не посчитал нужным задавать вопросы.

Вызванная свидетелем Лола Страг подтвердила слова Роднея Витона. Затем прокурор представил жюри выписку из журнала: револьвер приобретен мистером Блейном.

Судья объявил перерыв.

Когда под щелканье фотоаппаратов прокурор выходил из зала, на его лице было написано довольство собой.

Глава 21

Мак-Ниир начал второй день процесса с наращивания трагических моментов, которые составили настолько живую картину злодеяния, что не привыкшие к такой красочности присяжные, да и члены суда, постепенно попали под гипноз его личности.

Первым вызвали одного из офицеров, осуществлявших арест доктора Мейкома, – мистера Уильяма Франклина. Он детально обрисовал все меры, принятые для наблюдения за домиком. И отметил последовательность появления каждого персонажа: сперва в хижину вместе с Раймондом вошли Адель Блейн и Мирна Пейсон, затем подъехали на машине Родней Витон и Лола Страг, а Адель Блейн спряталась в темной спальне, где недавно лежал труп Хардисти. Затем к двери подошел еще один человек – Берт Страг, его впустили. Потом прокрался доктор Мейком, но не стал задерживаться у двери, а полез в окно темной спальни.

Полицейские одновременно подошли к окну спальни и включили мощный фонарь, при свете которого увидели: из комнаты с воплем ужаса выбегает Адель, а доктор в это время вынимает пулю из тайника за картиной. Эту пулю удалось у него забрать, только надев на него наручники.

На пуле сделана отметка для идентификации. Здесь свидетель опознал пулю, предъявленную ему Нииром.

– Перекрестный допрос, – бросил прокурор Мейсону.

– В тот момент, когда вы осветили доктора фонариком, рука его была за картиной?

– Да, сэр.

– Значит, он доставал оттуда пулю. А нельзя ли предположить… – Тут Мейсон заметил в глазах Мак-Ниира торжествующий огонек и осекся. – Нет. Снимаю вопрос. У меня все.

Обвинитель пришел в неописуемую ярость. Он вскочил с места, хотел что-то выкрикнуть, но только закусил губу и сжал кулаки.

С нескрываемым любопытством Мейсон посмотрел на него, торопливо нацарапал на листочке: «Мак-Ниир явно хочет, чтобы я заставил Франклина признать, что доктор мог прятать, а не доставать пулю… Тут что-то не так, надо держать ухо востро» – и придвинул записку Делле.

– У доктора, подсудимого Мейкома, нет вопросов? – спросил судья.

– Вопросов нет.

– А у вас, мистер Мак-Ниир?

– Пока нет… это все, ваша честь. Продолжаю допрос свидетелей.

Был вызван доктор Клемент Прингл, эксперт по баллистике, лабораторной технике и токсикологии.

– Посмотрите пулю, – попросил Мак-Ниир, – вы исследовали ее раньше? И проделывали с ней все нужные эксперименты?

– Так точно.

– А вот вам пистолет. Скажите, делали вы из него пробные выстрелы?

– Да.

– И результат? Пуля выпущена из этого револьвера?

– Нет, сэр, – холодно сказал эксперт.

Судья недоумевающе взглянул на прокурора, на Мейсона, на безучастную ко всему Милисент Блейн и, перегнувшись через стол, переспросил:

– Нет?

– Нет, сэр.

Мейсон кратко сказал:

– У меня нет вопросов.

Мак-Ниир со слабой улыбкой поклонился ему:

– Благодарю вас, адвокат. Доктор Прингл, пока у меня к вам все. Приступаем к допросу следующего свидетеля, Фреда Хармана.

Фред тоже служил в полиции Роксбери. Это был толстый, флегматичный малый, досадующий на свою роль свидетеля, помешавшую ему заниматься своими нехитрыми делами. Отвечал он скучным голосом, вызывая зевоту.

– Вы были вместе со свидетелем Ренгревом, когда он нашел лопату?

– Да, сэр.

– Вы можете ее опознать?

– Да. Это она.

– Где она находилась?

– За гаражом.

– И что вы сделали?

– Начал копать.

– Нашли что-нибудь?

– Собаку. Ее застрелили. А пулю вынули.

– Есть вопросы, адвокат?

– Нет, – ответил Мейсон.

Объявили перерыв. В зале началось оживление. Пленка запечатлела торжествующую улыбку обвинителя. Только Мейсон оставался в стороне от шумихи.

Глава 22

Перри Мейсон и Делла Стрит сидели в отдельной кабинке небольшого ресторанчика.

– Не понимаю я этой собаки, – сказала Делла.

– Сейчас я обрисую тебе точку зрения прокурора. Милисент встречает Мейкома и рассказывает ему о новой растрате мужа, о тех девяноста тысячах, которыми он шантажирует отца. Доктор предлагает ехать в горный домик, где он делает Хардисти инъекцию скополамина, после чего тот рассказывает, куда спрятал уворованное.

Делла отпила чай.

– Насколько я поняла теорию обвинения, эти двое все так и сделали. А Джек впал в буйство, поэтому пришлось его пристрелить. Хорошо, а при чем тут собака?

– Собака при деле. Мейком не мог не понимать, что при вскрытии извлекут пулю, сверят ее с револьвером Милисент и все будет кончено. Поэтому он извлек пулю и спрятал ее.

– А собака?

– Погоди. Мак-Ниир уверен, Мейком раздобыл оружие того же калибра, застрелил бездомного пса, извлек пулю, животное зарыл у себя на участке, а пулю решил спрятать там, где ее рано или поздно найдут, потом лабораторные тесты докажут, что это не та пуля.

– Значит, доктор прятал пулю, а не доставал ее?

– Вот именно. И я чуть не сыграл обвинению на руку… Видела бы ты взгляд этого Цицерона! И как он потом разозлился!

– Что же дальше?

– Пока не знаю. Что-то надо придумать.

– Надо же вляпаться в такую путаницу! – жалобно призналась Делла. – Возможно, Милисент вовсе не убивала, но доктор в этом не сомневается и делает все для того, чтобы ее выручить, запутывая ее и себя… Или доктор ухлопал Хардисти, а Милисент пытается его выручить. В обоих случаях вы при пиковом интересе. А у этого Цицерона торжествующая рожа, так бы и вцепилась в нее ногтями!