Дело о сонном моските - [65]

Мейсон замолчал, несомненно концентрируя все свое внимание на окружном прокуроре и обращая на Хейуорда Смола внимания не больше, чем на обычного зрителя.

– Как звучит, господин окружной прокурор?

– Очень, очень логично, – согласился Топхэм.

– Адвокат прав, – затараторил Смол. – Этот Джим Брэдиссон способен только на удар в спину. Я должен был догадаться, что он попробует сделать нечто подобное. Будь он проклят. Сейчас я расскажу кое-что, причем чистую правду.

– Вот так-то лучше, – сказал Мейсон.

– Я был знаком с Моффгатом, – начал Смол, – часто бывал в его конторе. Искал для него мелкие дела. Не гонялся за каретами «Скорой помощи», вы понимаете, так по-дружески, оказывал мелкие услуги. Он платил мне тем же. Однажды в пятницу я был в его офисе. Этот день я никогда не забуду – пятое декабря тысяча девятьсот сорок первого года. Не забуду потому, что все мы знаем, что произошло седьмого декабря. Я ждал в приемной, хотел увидеться с Моффгатом. У него в кабинете была миссис Бэннинг Кларк. Прежде я ее никогда не видел. Моффгат открыл дверь и посмотрел, кто находится в приемной. Увидев меня, он спросил, не соглашусь ли я быть свидетелем при составлении завещания.

– И вы согласились?

– Да.

– Что произошло потом?

– Вы знаете.

– Вам известно содержание завещания?

– Нет. Я помню только, что миссис Кларк умерла и завещание было передано в суд по наследственным делам. Так писали газеты. Я спросил Моффгата, должен ли буду выступать в суде в качестве свидетеля. Он повел себя настолько странно, что я невольно задумался. Я направился в суд и просмотрел записи. Догадаться, что именно произошло, не составило большого труда. Суд рассматривал завещание, составленное более года назад и подписанное в присутствии двух других свидетелей. Я просто вскочил на поезд с деньгами. Никаких грубостей, понимаете? Просто я стал маклером по операциям с приисками. Я нанес визит Брэдиссону, вскользь упомянул, что знал его сестру и присутствовал в качестве свидетеля при составлении завещания незадолго до ее смерти. Ничего другого говорить не требовалось. Все последующее время деньги лились рекой, стоило мне только предложить компании купить у меня какой-нибудь участок по назначенной мною же цене. Я не загонял лошадь до смерти, вы понимаете, просто заботился о том, чтобы дело было умеренно прибыльным.

– Итак, – обратился Мейсон к окружному прокурору, – если мы узнаем имя второго свидетеля составления того завещания, мы далеко продвинемся в разгадке убийства Бэннинга Кларка.

– Второго свидетеля звали Крейглоу, – сказал Смол. – Он сидел в приемной вместе со мной. Мы познакомились. Больше я ничего о нем не знаю. Звали его Крейглоу, это был мужчина лет сорока – сорока пяти.

Мейсон повернулся к окружному прокурору:

– Одна из фаз этого дела до сих пор не получила объяснения. Когда Бэннинг Кларк вышел из комнаты, выпив чашку отравленного чая, Моффгат пытался добиться у меня согласия на снятие с него показаний. У Моффгата была выписана официальная повестка, которую он собирался вручить надлежащим образом. Для Моффгата подобные действия были бы весьма логичными и обоснованными, но он ничего не предпринял. Вероятно, у него были совсем другие планы. Тогда я повел себя ненадлежащим образом, недооценив умственные способности Моффгата. Я решил, что он достаточно туп, чтобы позволить нужному свидетелю просочиться сквозь пальцы. Но Моффгат далеко не тупица, он оказался достаточно проницательным для того, чтобы догадаться, что я подам Бэннингу Кларку знак скрыться, как только увижу повестку. Тем самым я предоставил Моффгату исключительную возможность выйти в сад кактусов и вручить повестку. Если бы его поймали, он мог бы просто заявить: «В чем дело? Я только хочу вручить эту повестку». Но если бы его не поймали, если бы никто не видел, как он проник в сад, если бы он нашел Бэннинга Кларка спящим на песке, ему оставалось только нажать курок пистолета и убираться восвояси. Я заметил, что шериф проверил, где находился каждый из нас в то время, когда доктор Кенуорд был ранен. Но шериф не проверил алиби Моффгата. Сам Моффгат заявил, что в это время ехал в Лос-Анджелес, а Греггори почему-то поверил ему на слово. Совсем недавно Моффгат прилагал массу усилий к тому, чтобы признать сделку, касающуюся участков группы «Метеор», недействительной и мошеннической. Чуть позже он заговорил о полюбовном улаживании дела и сохранении участков за корпорацией. Я полагаю, Моффгат шпионил за Бэннингом Кларком, когда тот выкладывал из камней стену в саду. Или использовал луч черного света из собственного аппарата. Если направить такой луч на нижнюю часть стены, то станет понятно, о чем я говорю. В этой части даже человек с больным сердцем мог устанавливать разноцветные камни в нужном ему порядке. Очевидно, Кларк стал догадываться о гнусном поступке Моффгата, о том, какое именно влияние имеет Смол на Брэдиссона и благодаря чему. Не сомневаюсь, в своем бюро Кларк хранил какое-то убийственное вещественное доказательство. Я обнаружил там только умирающего москита и небольшой флакон. Если бы Кларк положил москита во флакон еще до своей смерти, насекомое давно бы умерло. Знаете, шериф, если бы я служил здесь шерифом и если бы у меня был такой умный и проницательный родственник в Лос-Анджелесе, то я позвонил бы лейтенанту Трэггу и предложил бы для обоюдной пользы арестовать Моффгата по обвинению в преднамеренном убийстве и переправить его из Лос-Анджелеса в Сан-Роберто прежде, чем тому удастся выписать распоряжение о законности содержания под стражей или поднажать на свидетелей.